Адский жнец - Наги, значит Змей [СИ]

Ну что же, посмотрим, кто кого: Мадара и его Сусано — или же Курама и Сусано Саске?

Бой только начался, а мне уже тяжело. Трудно поддерживать форму Лиса и следить за атаками Учиха. Саске тоже едва держится.

Пока Мадара приходил в себя после очередного удара, я протянула чакролапу к Сакуре и втянула ее внутрь. Говорить ей ничего не пришлось: она сама все прекрасно видела. Подлечив Саске, она хотела и меня подлатать, но я обернулась к ней через плечо и покачала головой, чуть улыбнувшись.

— Вливай чакру в Саске, — улыбнулась я, а из уголка губ потекла кровь. Однако я не обратила внимания, сосредоточившись на отражении удара Мадары. Тот сдаваться явно не планировал. Мразь. — Саске, как скажу, убирая защиту.

— Но ведь тогда…!

— Не время спорить, — прошипела я, обернувшись к нему. Увидев кровь, он расширил глаза. Ну, кровь, что теперь, в обморок падать? — Делай, как говорю, и мы одолеем этого трупака. Ему уже давным-давно пора гнить в могиле, а не гулять по земле.

— Но наставница…

— Саске, я прошу тебя, — устало вздохнула я, припадая на колено и сплевывая кровь. Очередная атака Мадары не прошла бесследно. — Курама, да и я, уже устал. Долго мы не протянем. У меня есть план.

— Наги, это очень рискованно, — поделился мыслями Курама, но его слышали все.

— Я знаю это, — устало вздохнула я, морщась от боли. — Но ты и сам знаешь, что долго я таким Макаром не протяну. Давайте уже покончим с этим.

— Наги…. Ладно, поехали!

Нападая, Курама теснил Мадару. Проделав довольно обширную брешь в защите Сусано, Курама продолжал расширять уже начинающую затягиваться прореху.

— Саске, сейчас!

Юноше не хотелось этого делать, ведь он боялся за меня, хотя никогда в этом не признается. Я это знала, но все равно это нужно было сделать. Если не сделаем это сейчас, непременно проиграем.

Курама вернулся в печать, но не полностью. Его чакра обволакивала мои руки, подобно огненным перчаткам.

Выхватив клинок из ножен — гуань тао я где-то потеряла — я успокоила дыхание, сердцебиение, и ледяным голосом произнесла:

— Цвети, Сенбонсакура.

Лезвие клинка, словно лепестки прекрасной сакуры, засветилось и рассыпалось на миллионы мельчайших лезвий. Моя последняя работа. Лезвия, повинуясь движению моей руки, полетели в сторону Учиха Мадары. Последняя цель — растерзать тело основателя на клочки.

— Неужели… все? — пораженно протянул Хокаге, смотря на выходящее из-за туч солнце.

Свершилось невероятное — шиноби, девушка, с помощью неизвестной техники, сумела покрошить тело их главного врага на мельчайшие кусочки. Кругом была кровь, но…

— Она падает!

Подняв голову, Хокаге уставился на летящую вниз девушку. Тело среагировало раньше мозга. Мгновение и он схватил девушку, держа ее на руках. Так же, как свою жену несколько лет назад. Алые волосы, избита и измученна, но в глазах нет ни капли сожаления.

Приземлившись, Намикадзе уставился на медленно исчезающую ладонь девушки. Наверное, в глазах отразился весь охвативший его ужас, так как его щеки коснулась хрупкая ладонь с поблескивающим на пальце кольцом. Опустив взгляд, мужчина натолкнулся на нежную улыбку.

— Вот и все, — произнесла аловолосая, глядя в его синие как небо глаза. После ее взгляд устремился в небо. — Рикудо, ты сдержал обещание. И я отправляюсь к Ним.

— Наги…

— О, не надо грустить, Хокаге-сама. Я отправляюсь в лучший из миров. Лучший потому, что там меня ждут они. Мои самые дорогие люди.

— А как же твой муж?

— А он никогда не покидал меня. И вот, я последую за ним. Будьте счастливы. Вырастите малыша таким, чтобы вы им гордились. И, если вы позволите, гордилась бы и я.

— Ты спасла нам всем жизни…

— Да, спасла, — кивнула Наги, улыбаясь. — Не потратьте их зря…

Осыпались последние части, и даже улыбка погасла, со сверканием исчезая с владелицей этой самой улыбки.

— Наставница, — вскричали юные шиноби, обучающиеся у этой взбалмошной Узумаки. Она научила их всему, что умела сама и даже немного большему.

— Справимся ли мы? Сможем ли жить без нее? — спросил голубоглазый блондин с полосками-шрамами на щеках у брюнета с ониксовыми глазами.

— Должны, — кивнул собеседник, стискивая рукоять выкованного Узумаки клинка. — Просто обязаны справиться. Ради самих себя, ради нее.

— Давайте жить так, чтобы не оказаться перед ней виноватыми, когда встретимся на небесах

Междумирье. Белое пространство.