Алиса Акай - Слуга [СИ]

Рукой по волосам — вроде порядок. Взгляд на тунику. Поправить цепочку на шее. Теперь выдох. И… И рука удобно легла на дверное кольцо.

«Вперед, Ти, — сказала сама себе я, — если ты их не сразишь, ты будешь просто дурой.»

Кольцо было тяжеленное, моих сил хватило чтоб поднять его наполовину, после чего оно глухо ударило в дверь, да так, что сверху на меня посыпалась какая-то древесная шелуха. Наступила тишина. Когда сердце отсчитало полминуты, я облизнула губы. Следовало бы догадаться, что здесь нет привратника. Что ж, если они думают, что я ехала сюда чтоб потереться носом о дверь и убраться обратно, то они явно ошибаются. Я положила руку на кольцо чтоб постучать еще раз. Но не успела.

Потому что громадная дверь вдруг распахнулась перед моим носом, с такой легкостью, точно это ветер перевернул тетрадный листок. Изнутри пахнуло запахом старого каменного дома, чем-то слежавшимся, сухим, кисловатым. Мелькнули мраморные плиты холла, камин, какие-то багровые занавеси… Но ничего этого мне разглядывать не пришлось, потому что сердце вдруг поплыло и стало проваливаться куда-то в желудок. В дверном проеме стояло оно. Мне показалось, что оно огромно, но скорее всего в нем было не больше двух с половиной метров. Два с половиной метра черной стали, ощетинившейся шипами, испещренной старыми заклепками, два с половиной метра скрипящего черного ужаса, уставившегося прямо в душу иссиня-черными провалами ужасных глаз. Я почувствовала, как ставшая враз холодной кровь в жилах пульсирует в висках крохотными тугими комочками. Мир перед глазами поплыл, мягко, точно все, что я видела прежде, было нарисовано на холсте и теперь этот холст медленно сворачивали, отчего изображенное на нем шло рябью и расплывалось. Черное чудовище, замершее неподвижно в дверях, изучало меня, бесстрастно и молча, как очнувшийся от векового сна часовой, обнаруживший на крыльце забавную диковинку.

— Буц! — крик этот донесся из дома, я услышала шлепанье быстрых шагов по плитам. — Буц! А ну марш!.. Отойди! Сюда, говорю! Извините… Не пугайтесь. Проходите сюда. Буц, освободи даме дорогу!

Черное стальное чудовище смотрело на меня еще несколько секунд, несколько ледяных вечностей, потом голова его со скрежетом качнулась.

— По… — изрекла она, голосом низким и громыхающим, точно внутри нее слова перемалывали шипастые многотонные валики. — По… По-се… Посетитель.

— Да, это посетитель, — сказал кто-то внутри дома. — А теперь отойди.

Привратник долго обдумывал услышанное, потом повернулся и, с грохотом переставляя ноги-колонны, скрылся внутри дома. Точно локомотив вошел в депо. Дышать стало легче. Я на негнущихся ногах сделала шаг.

— Еще раз извините, — сказал человек, стоявший в холле. — Надеюсь, э-э-э… Наш… кхм… серв вас не напугал.

— Ваш… а… — я улыбнулась, криво как только что вернувшая с того света. — Да… То есть…

— Он совершенно безобиден, — человек смущенно улыбнулся. — Это Буц. Буцефал. То есть мы так зовем его. Он в жизни не обидел даже котенка.

— Выглядит он так, что способен обидеть целый дредноут, — кажется, в этот раз улыбка уже получилась не столь беспомощной. — И котят я тут не вижу.

Я не сразу сообразила, что человек, встретивший меня, молод, лет двадцать-двадцать пять. Освещение внутри было скверным, свет пробивался через несколько узких окон, больше похожих на бойницы, и его было совершенно недостаточно чтобы рассмотреть детали. Я заметила только ясные зеленые глаза и белокурые волосы, зачесанные назад.

— Добро пожаловать в Общество скорейшей наладки, починки и ремонта, — сказал он, пропуская меня внутрь. — Я… э-э-э… проходите.

Он вел себя немного скованно, точно был смущен, хотя явно не принадлежал к тому типу людей, которые тушуются при виде незнакомой девушки. Я взяла себя в руки и перешагнула через порог. Внутри обнаружился просторный холл с камином, который я успела заметить прежде, старая мебель и несколько давно выцветших гобеленов. Буцефал неподвижно стоял поодаль. Видимо, он уже утратил ко мне интерес, руки его обвисли, почти касаясь чудовищными шипами пола, огромная голова опала. Мне стало стыдно за пережитый страх.

— Простите, а в канцелярии базилевса знают, что у вас тут боевой дроид? — поинтересовалась я невинно. С такой невинностью на лице, должно быть, высыпают яд в кубок на императорском пиру.

— А… — юноша смутился еще больше, даже глаза опустил, — буц не боевой дроид. Это модель «Цестус», она уже много лет снята с вооружения.