Олег Аникиенко - Свергнутые боги

Когда Харитон переоделся, троица осмотрела его и переглянулась.

– Обуви у нас нет? – поинтересовался Сусел, глядя на босые ноги Стольника.

– У меня есть сланцы, – вспомнил Рябой.

– Так давай, по-любому лучше, чем босиком.

Когда Харитон надел сланцы, его новые друзья одобрительно заулыбались.

– Теперь ты как спортсмен на отдыхе. Подозрений не вызываешь. Ну, по крайней мере, не больше нас, – сделал вывод Николс и поторопил всех сесть в машину. – А теперь погнали, нам еще на север ехать и ехать.

Дверцы захлопнулись одна за другой, напоминая автоматную очередь, и джип продолжил свой бег в темноту.

«Как эти лохи легко повелись, – громко думал Николс, – при случае замочу всех троих и возьму кассу. Ищут троих и спишут троих, а одному с деньгами потеряться не сложно».

Что-то похожее думал и Сусел.

«Странно, зачем ему нас мочить? Это же мокро! Одежду намочишь и не помоешься толком», – размышлял Стольник, ответ не нашелся, а потом мысли рассеялись в размеренном гуле дороги.

Ринат Рашидович стоял возле тела своего брата Равиля, лежащего на столе для вскрытия. В нем боролись два чувства: тоски по тому, кого он знал всю жизнь, и облегчения, поскольку не придется больше бояться выпадов этого шизоидного садиста.

Сбежавшего пациента так и не смогли найти, хотя прошло уже больше суток с момента побега. Незамедлительно выставленные посты на всех дорогах и полиция, прочесывающая окрестности, не нашли ничего, кроме порванных больничных тапок, подобранных в десяти километрах от психушки.

Возле стола для вскрытия находились также Жернов Петр Сергеевич – судмедэксперт, проводивший вскрытие, – и майор районного отделения полиции Николай Ефимов, отчества которого Ринат Рашидович не знал, поскольку тот оказался младше его и не возражал, когда его называли просто «майор».

– Я хотел, чтоб мы вместе послушали заключение эксперта и вы, сделав выводы, высказали свое мнение, – объяснил свою позицию полицейский.

Главврача пригласили в городской морг, где проводилось вскрытие, больше из уважения к его профессиональным заслугам перед городом, но Ефимов решил использовать ситуацию в свою пользу и послушать еще одно мнение, которое, возможно, даст пищу для размышлений.

Майор Ефимов в ожидании обратил взор на эксперта. Доктор Жернов прокашлялся, как перед выступлением с трибуны аудитории. Было видно, что он волнуется и хочет произвести впечатление на главврача Хайруллина.

– При вскрытии тела установлено, что в средней части правого предплечья рука деформирована, отмечается патологическая подвижность. При осмотре этой области путем разреза мягких тканей обнаружен мелко-осколочный перелом обеих костей предплечья, которые могли быть получены от ударного воздействия тупого твердого предмета с ограниченной ударяющей поверхностью. Например, металлической трубой, железным прутом и тому подобными предметами.

Вскрытие черепа показало, что смерть наступила от нарушения анатомической целостности головного мозга вследствие открытого вдавленного перелома носовых костей и костей, образующих основание черепа. При ревизии базального отдела височной доли, правого полушария головного мозга в проекции хиазмы обнаружено повреждение с обширным кровоизлиянием. Из раны извлечен костный осколок.

На основании данных экспертизы освидетельствуемого, приходим к следующим выводам: характер повреждений головного мозга и морфология переломов указывает, что данные повреждения получены от удара сознательной силы тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью и не могли быть получены при соударении с высоты собственного роста.

– А если по-русски? – решив, что ему потребуется помощь в переводе всей череды медицинских терминов, уточнил майор, испытующе глядя то на судмедэксперта, то на главврача.

– Если по-русски, майор, то преступник так схватил моего брата за руку, что раздавил ему кость предплечья, а это теоретически человек сделать не может, поскольку для этого, судя по количеству осколков, потребовалось бы усилие, которое производит молот, падающий на наковальню. А смерть наступила от кровоизлияния из-за проникновения носового хряща в мозг, что тоже теоретически невозможно при ударе рукой, – жестким тоном объяснил главврач.

– Я слышал, что сумасшедшие могут быть очень сильными, – решил блеснуть эрудицией майор.

– Больные с расстройством психики действительно могут быть очень сильными, – поправил его Ринат Рашидович, – но их возможности в любом случае ограничены возможностями человеческого тела.