Владимир Кривоногов - Яга

Яга остолбенела. Она не могла даже надеяться на это.

Высокий человек встал и, даже не взглянув на Ягодку, по-отечески приобнял за плечи Преславу. Он повел ее за мнимый ведьмин круг, но возле дрына с водруженным черепом Чернобога остановился и вымолвил:

– Я забираю Преславу…

– А я? Как же я? – закричала вослед Ягуша, но две удаляющиеся фигуры скрылись за разлапистыми ветками елей и все на этом закончилось. Вопрос вечной ведьмы повис в воздухе – ответа не последовало.

И вновь годы принялись бежать наперегонки, наматывая и наматывая быструю старость на сгорбленные плечи Яги. Последний поход в Навь вытянул из Ягуши многие магические силы, и немощь навалилась сразу и неотвратимо, и двух десятков лет не прошло, как юная Ягодка вновь превратилась в древнюю Бабу Ягу – подслеповатую и глухую.

Сухие, пожелтевшие от жизни руки крепко сжимали не менее старую, видавшую виды метлу. Она подметала избу. Влево, вправо, влево, заново.

Старухе не хотелось ничего: еда не внушала аппетита, солнце обдавало своими мучительными лучами, даже полет над верхушками елей утерял свою былую прелесть. Да и где она, ступа эта? Потерялась давно-давно, а новую смастерить уже не хотелось, да и позабыла как, да и сил уже тех не осталось.

Яга пыталась найти себе утешение во сне, самом удивительном состоянии ее долгого существования, но каждый раз она просыпалась вновь и вновь, а хотелось-то уснуть на веки вечные. Баба Яга прекрасно знала, что не сможет умереть и даже пробовать не стоило. Так и мыкалась вокруг да около избушки, особо ни в чем не нуждаясь.

И зачем она устроила уборку? В это послеполуденное, совершенно утомительное мгновение дня что-то щелкнуло в сознании древней старухи.

– Ни там, ни сям, – ни к кому конкретно не обращаясь, вымолвила старуха.

Тело начало ощущать незримое давление. Оно, ощущение, начало усиливаться с ужасающей скоростью. Ягу охватила немая и безотчетная паника. Это не усталость, это что-то другое, нечто большее. Это нечто тянуло, настаивало и давило ведунью по направлению к двери. Поддавшись своим странным ощущениям, ведьма вышла за порог.

На узкой лавке сидел человек. Старушечьим зрением немногое она смогла подметить.

Яга удивленно прищурилась и все поняла. Кровь ударила в голову.

– Это снова ты? – прошептала ведьма и, ухватившись за косяк двери, сползла на порог. – Неужели это снова ты? Я молила, чтобы ты вновь пришел ко мне, – от волнения она задохнулась и, отогнав помутнение в голове, проговорила: – И ты пришел… ко мне.

Человек посмотрел на нее и утвердительно кивнул. Его кивок был такой мимолетный, почти незаметный, но медленное движение уставших век вниз выдало величайшую мудрость их обладателя.

– Почему же ты так долго? Не мог простить меня? – продолжала вопрошать она своего самого главного гостя за всю тьму прожитых лет.

Мужчина вновь поднял взор, и Баба Яга не смогла снести его взгляд.

– Почитай, как десять веков уже на этом свете горемыкой мыкаюсь, выход ищу, о смерти молю…

Человек встал, подошел к ведьме, медленно положил свою длинную длань на темечко Бабы Яги и тихо промолвил:

– Я отпускаю тебя.

– А куда я теперь отправлюсь? К старым богам или к новым?

– Ни к тем, ни к другим. Люди создают богов, отражая в них самих себя. Истинный бог любит всех земных существ, но не похож ни на одного из своих подопечных.

– Но я всю жизнь охраняла Навь, сидела у кромки и даже три века командовала в темных пространствах! Видывала я много истины своими собственными очами, но и лжи видела много. Зло бывает честнее, чем обманчивое добро.

– Да, Навь существует и создали ее сами люди, они же и смогут о ней позабыть. Уже сейчас ее почти нет – когда-нибудь Навь исчезнет совсем в пучине безверия, сменяясь на нечто иное. Истину говорю тебе, ведает бог, что позволяет людям многое, но именно они сами создают себе чертоги для наказания и поощрения и остаются там навсегда – по собственному страху, отречению либо незнанию, что можно было иначе…

Баба Яга стояла перед этим непостижимым человеком и не знала, куда девать свои натруженные некрасивые руки.

– Ты пойдешь со мной? – неожиданно спросил высокий человек.

– Да, – очень просто ответила Яга, прерывисто вздохнула, как успокаивающийся ребенок, и добавила: – Я пойду за тобой хоть на край, хоть за край.

И они пошли по красивой ухоженной дорожке, выложенной из красного ровного кирпичика вдоль симпатичной аллеи. Эта замечательная дорога совсем не напоминала тот первый, страшный путь Чернобога. Да и откуда в Молоховом урочище ухоженные палисадники?