Елена Ларичева - Охотник И Его Горгулья

Так и есть. Мне вспоминалась встреча из детства, одна из тысяч, на годы выветрившаяся из моей головы, а теперь вновь приобретающая запахи и краски.

Тогда мне было меньше десяти лет. Мы с учителем возвращались с рыбалки на одной из говорливых горных речушек с длинным непроизносимым названием. Сгрузив Солеву удочки и улов, я вырвался вперед, стремясь рассмотреть получше чужую мне местность. Уже завтра мы уедем, продолжая начатое однажды бесконечное странствие, собирая новые чудеса. А сегодня я должен запомнить как можно больше, впечатать в свою душу блеск утреннего солнца на невысоких горных вершинах, песню цикад и шелест листвы, неугомонное жужжание шмелей и радостный лай привязавшейся к нам собачонки.

Она прыгала вокруг меня, не рассчитывая на подачку, а просто радуясь неожиданной компании. Серая с черным короткая шерсть почти сливалась с камнями, длинные уши лоскутами болтались из стороны в сторону.

Привлеченный ответвляющейся от дороги тропкой, я свернул в сторону, нырнул в ежевично-малиновые заросли и столкнулся нос к носу с худощавым мужчиной в простой крестьянской рубахе. Собачонка, которой я так и не успел дать имени, скуля, не разбирая дороги, ринулась прочь, точно ее ошпарили крутым кипятком. Я же, от неожиданности оступился, осел на траву, не в силах пошевелиться или позвать на помощь. От незнакомца веяло холодом, одиночеством, пустотой. Краски дня меркли, бледнели, размывались, превращаясь в серое пятно с неровными колышущимися краями.

Слепо шаря вокруг по земле, натыкаясь на колкие стебли малины с ежевикой, я ощущал, как он наклоняется ко мне, протягивает руку, что-то говорит. Потом меня точно облили ледяной водой. В голове прояснилось, вернулось зрение. Не шее склонившегося незнакомца часовым маятником раскачивался, поблескивал такой же амулет с кусочком малахита.

- Ванитар!

К нам уже спешил Солев, растрепанный, без удочек и ведра, перепуганный не меньше моего.

- Ванитар, ты в порядке?

- Цел твой мальчик, - незнакомец помог мне встать и деликатно отошел в сторону. - Не увидел, как он подобрался, чародей. Виноват. Не отпускай своего ученика одного. Он мал, силу в узде не держит. Нас таких здесь много, не заметим, вытянем жизнь по ниточке.

Солев сгреб меня в охапку, взъерошил тогда еще темно-русые волосы, кивнул незнакомцу и потащил прочь, не поблагодарив и не обругав его. Только потом, устав от моих расспросов, соблаговолил объяснить.

- В нас, чародеях, сила с рождения заложена. Внутри. Ее искать не надо, только тренировать и развивать. Какими бы сильными или слабыми мы не были, мы можем спокойно жить среди остальных людей.

- А этот? - спросил я.

- Этот оказался колдуном. Тут, мой мальчик, все гораздо сложнее, - уже успокаиваясь, негромко рассказывал Солев. - Едва появившись на свет, колдун, даже не обученный, черпает силу из мира. Причем, чем он способней, чем опытней, тем больше силы ему требуется. Пройдя Посвящение, он учится держать способности в узде. Но все равно вынужден сторониться и простых людей, и нас, чародеев. Колдуны нам опасны.

- Даже тебе? - не удержался я.

- И мне тоже, - продолжал мой учитель. - Колдуны вынуждены жить вдали от людских поселений, семьи создавать с себе подобными. Только в тех местах, где сохранились храмы Неназванных богов, простые люди могут без ущерба для себя сосуществовать с этими опасными созданиями. Маги списывают это на особенности мест, где стоят храмы.

Мы почти выбрались из горной долины, где рыбачили на рассвете. Скоро из-за поворота вынырнет приютившая нас деревенька. Солев уже договорился с владельцем старого баркаса подкинуть нас до Тихри, где мать собиралась пристроить меня в школу хотя бы на полгода. В школу я не хотел, путешествовать казалось гораздо интересней. Но Солев был уверен - всех нужных знаний сам он мне дать не может.

- Учитель, а мы поедем на храм посмотреть, - заканючил я, вспомнив о школе.

- Как-нибудь потом, - обнадежил меня Солев.

На храм мы так и не посмотрели. Встреча с колдуном погасла в моей памяти, стираемая учебой и новыми захватывающими приключениями.

- Погоди, - вытащил меня из воспоминаний голос Фехая. - Так ты говоришь, надев треугольную фиговину на шею, он закрылся от мира.

- Именно, - почувствовав свой звездный час, продолжала вещать Нюка. - Всем нам было не по себе, пока он не надел амулет, блокирующий таланты. Долго носить такую побрякушку он не способен, зачахнет от жажды. А без нее, - Нюка кровожадно усмехнулась, - он тут "питался", силы набирал. Будь мы на материке, обязаны были его задержать. Теоретически.