Ворон пророчит беду

— Когда ты завладел телом Сашки?

— Я родился в нем. Это тоже достижение моей матушки, она, даже будучи лишенной плоти, может очень многое. Она нарушила общий распорядок и сумела вернуть меня в цепь воплощений. Вначале я не подозревал о собственном величии, но потом матушка стала приходить ко мне в снах и говорить, что делать. Она знала о тебе Влад, велела привести сюда. Теперь пророчество сбудется. Точнее – правильная его часть.

— А что, есть и неправильная? И вообще, Сашка, о каком пророчестве идет речь?

Зря я поторопился и задал этот вопрос. Мой собеседник сразу насторожился, даже чипсы перестал грызть:

— Это тебя не касается, и не пытайся заговорить мне зубы!

— Вообще–то это ты болтаешь, не умолкая.

Сашка–Матьяш сделал рукой небрежный жест, а в следующее мгновение тяжелый ботинок одного из его слуг чувствительно соприкоснулся с моими ребрами. В этот момент я искренне посочувствовал футбольному мячу, представив себя на его месте.

— За последние пятьсот лет ты забыл, что такое покорность! Придется проходить все уроки заново. Если бы ты знал, как я тебя ненавижу!

— За что?

Тот, кого я по привычке величал Сашкой, не удостоил меня ответом. Вскочив со своей скамеечки, он возбужденно прошелся из стороны в сторону, потом поинтересовался:

— Хочешь узнать, как мы заманили тебя в эту поездку?

— Да.

— Ты слишком доверчив и сентиментален, потому и клюнул на нашу наживку. Разве мог Влад Дракула упустить возможность поехать в свою драгоценную Румынию, побродить по тем местам, где однажды уже вляпался в крупные неприятности?! Оставалось только послать приглашение. Я лично бросил в твой почтовый ящик рекламку, текст которой собственными руками набрал на компьютере!

— Получается, ты вступил в сговор с фирмой, которая устраивала экскурсионные туры?

— Нет же! Зачем такие сложности? Они просто делают свою работу, абсолютно не подозревая о моем великолепном плане. Проблема состояла в том, что эти ребята не распространяют свою рекламу по почтовым ящикам, потому пришлось моему величеству добровольно поработать «рекламным агентом». Я состряпал нужную бумажку, а потом с нескрываемым удовлетворением наблюдал, как ты, проникнувшись идеей поездки в Румынию, начал агитировать свою матушку, как вы дружно рванули за путевкой… Кто после этого посмеет утверждать, что я не гений?!

— Но почему ты помог мне тогда в лесу, когда на нас набросился «оборотень»?

— Это была инсценировка. Доверие надо заработать. Ведь ты «мой верный и любимый друг», я тебя еще пятьсот лет назад так называл. Помнишь? Короче, Влад, мне пора, а у тебя есть прекрасная возможность подумать о вечном. Осваивайся, теперь это твой «дом» на долгие годы.

Я промолчал. Мне давно не было так паршиво, как теперь. И даже не потому, что от побоев болело все, что только могло болеть – дело было в ином. Я вновь столкнулся с предательством, и это приносило большую муку, чем любые физические страдания.

9.

Под копытами Драгона вилась узкая, известная только местным крестьянам тропа, горы сверкали белым покрывалом недавно выпавшего снега. Проводник вел наш маленький отряд к перевалу. Чем выше мы поднимались, тем безжалостнее, сильнее становился ветер, казалось, он хочет сбросить вниз одиноких путников, отважившихся на такой опасный переход, с яростью швырнуть на вершины оставшихся далеко внизу огромных елок. Мальчик, сидевший со мной в седле, окоченел от холода, но не плакал, терпеливо снося тяготы подъема. Я крепче прижал Михню к себе, отчетливо понимая, что не смогу защитить его, если грянет новая беда. Теперь, когда Валахия была захвачена турецкими войсками, а от моей армии остался только этот маленький отряд, наши жизни висели на волоске, и никто не знал, что ждет нас впереди. Но все же, вопреки всему, я верил, что сумею изменить свою судьбу, сумею победить. Там, за перевалом меня ожидал Матьяш Корвин, прибывший в Брашов во главе венгерских войск. Давно обещанная поддержка здорово запоздала, но все же его вмешательство и теперь могло изменить ход войны. Ветер бросал в лицо колючий снег, подъем был очень сложен, но в Трансильвании меня ждал друг, поклявшийся, что в трудную минуту обязательно придет на помощь, и это давало силы идти дальше…

Однако все получилось совсем не так, как хотелось бы. Переговоры с Матьяшем неожиданно затянулись, он медлил, откладывая окончательное решение, и порой начинало казаться, что он вовсе не хочет атаковать стоявшую на его границе турецкую армию.