Заболотская Мария - И.о. поместного чародея. Теперь уж все

Не знаю, как принято поступать правильно, если в твое окно лезет здоровущая плотоядная тварь, слюна которой щедро орошает пол и подоконник, но я действовала интуитивно, то есть схватила колченогую табуретку и изо всех сил врезала ею волкодлаку по лапам. Тот заревел и исчез в темноте. Внизу хрустнули ветви кустов. Надеяться на то, что тварь сломала себе шею, и на этом все мои неприятности закончились, было крайне оптимистично. Вот если бы это я так грохнулась со второго этажа, то, разумеется, могла бы рассчитывать только на отпевание и похороны за счет городского совета.

Я потянулась вперед, чтоб захлопнуть распахнутые ставни, но не успела – прямо перед моим лицом клацнули зубы, после чего я заорала еще громче, чем в первый раз и отшатнулась с такой силой, что шлепнулась на пол спиной и перекувыркнулась, окончательно перестав соображать. Волкодлак, с рычанием преодолев подоконник, прыгнул на меня. Я, за эти доли секунды нашарив в сумке что-то острое, ткнула ему в морду, даже не надеясь, что куда-то попаду, потому что в глазах потемнело от ужаса. Хотя, учитывая размеры этой самой морды, промахнуться было сложновато.

Знаете, волкодлак, которому в ноздрю воткнули штопор, куда злее просто голодного волкодлака.

Не знаю, кто взвыл громче: я, отводя душу напоследок, или он – от возмущения, но Виро в исподнем, распахнувший дверь, выронил меч и зажал уши руками. Волкодлак при его появлении отвлекся от меня – я в это время отчаянно пыталась раздвинуть половицы лопатками – и замер, повернувшись к двери.

Я сообразила, что у меня появился шанс выжить, и пнула зверюгу в живот, потому что других вариантов сопротивления у меня не было – попытка просочиться в щели пола была признана неудачной. Не знаю, была ли замечена моя атака хоть кем-то, но я сделала все что смогла.

-Это что еще за… – раздался возмущенный голос Теннонта, физиономия которого показалась за плечом Виро, и волкодлак, решив, что перевес сил на моей стороне, исчез за окном, напоследок щедро обляпав меня смрадной слюной.

-Спасибо вам огромное, – сказала я Виро и Теннонту, улыбаясь как совершенно сбрендивший человек. Подняться я даже не пыталась, потому что не была до конца уверена, не успел ли волкодлак мне что-нибудь отгрызть и не повредила ли я себе позвоночник во время своего кульбита.

Виро подошел ко мне и безо всякой деликатности поставил на ноги. Меня качнуло в сторону кровати, но я устояла и повторила:

-Спасибо огромное!

Теннонт, кстати, также облаченный в ночную рубашку, которую явно позаимствовал из гардероба Виктредиса, потому что она едва прикрывала его волосатые костлявые колени, смотрел на меня странным взглядом. Может быть, в его глазах отражалось пламя лампы, которую он держал в руке, но мне почудилось в их глубинах нечто очень тревожное. А именно – подозрение.

-А что это вы, барышня, в верхней одежде спите? – спросил он.

-Ночью холодает, – быстро пробубнила я, косясь на свою сумку.

-Так окно надо закрывать, – процедил Теннонт. – Видите, пакость всякая лезет… Комары могут налететь, опять же.

Я про себя подумала, что в дальнейшем смогу спокойно спать только в наглухо запертом дубовом шкафу, который для пущей верности стоит в подполе, и просто глупо хихикнула, не найдя вежливого ответа.

Теннонт обвел тяжелым взглядом мою комнату, затем произнес:

-Виро, сегодня ты постережешь комнату госпожи Каррен. Перенеси свою постель сюда. Мало ли, что еще случится этой ночью.

-Э-э-э… – как всегда начала я свою мысль издалека. – Но мне, право, неудобно…

-Так нам всем будет спокойнее, – вежливо, но твердо сказал Теннонт, и я поняла, что сегодня ночью о побеге думать уже не приходится. В затылке у меня что-то кольнуло, и я поняла, что маг теперь будет за мной следить, так что мне не удастся покинуть дом без его ведома.

Виро явно был рад услышанному не больше моего, однако без возражений перетащил свою постель к окну, проверил, плотно ли закрыты ставни, и улегся. Его спина выражала ненависть куда лучше, чем актеры знаменитого изгардского театра. Это можно было понять – сквозняки здесь гуляли еще те, да и после визита волкодлака в комнате стоял запах, вызывающий в памяти задворки мыловарни. Оставалось только радоваться, что формула Вассера, ни разу не напомнившая о себе на протяжении этой ночи, осталась столь же равнодушной и сейчас.

«Утро вечера мудренее» – попыталась убедить себя я и совершенно неожиданно провалилась в тяжелый, но крепкий сон.