Заболотская Мария - И.о. поместного чародея. Теперь уж все

Я кивнула ему на прощание и проследила, как он взбирается на телегу, где лежало тело, прикрытое мешковиной. Две синюшные ноги торчали из-под куцеватого савана.

Я и забыла, что сегодня полнолуние…

Мэтр Буониль был из тех людей, которые по непонятной причине соглашаются на такую работу, куда других и кнутом не загонишь. Есть такие субъекты – они способны сделать самое паршивое дело, при этом вздыхая и приговаривая: «На все воля сил небесных!». Скажи такому выпотрошить левиафана перочинным ножиком – он и глазом не моргнет, только озабоченно заметит: «Зверюга-то здоровая, до вечера никак не управиться» Они любят выпить – ну да как при такой жизни не пить? – и пофилософствовать. Чаще всего семьи у них нет, так как их заработок отпугивает всех трезвомыслящих женщин.

Я таких людей уважала. Что бы без них делали все остальные?..

Буониль выполнял всяческую общественную работу – копал могилы, сжигал падаль, валяющуюся на дорогах, помогал коронеру и осуществлял транспортировку трупов, найденных в окрестностях города. Я считала, что бургомистру следовало бы объявить его почетным гражданином Эсворда, но прочие горожане не разделяли моего мнения. При виде телеги Буониля они кривились, крестились и вполголоса бормотали: «Опять этот старый падальщик!» Можно подумать, было бы лучше, если бы покойников тягал по городу коронер или лично бургомистр…

Так как в обязанности поместного мага согласно Кодексу входил осмотр всех покойников, смерть которых носит подозрительный и скоропостижный характер, с Буонилем у нас были весьма тесные отношения. Его появление около дома Виктредиса всегда предвещало неприятную работу, «с душком», как говаривал коронер, еще один наш близкий знакомый.

Магистр, ясен пень, терпеть не мог осматривать трупы в поисках подозрительных ран или отметин, которые могли бы свидетельствовать о том, что смерть наступила при непосредственном участии кого-то постороннего, однако должность обязывала. Нет, конечно, проломленные черепа и перерезанные глотки были в ведении почтенного коронера, мэтра Тибо, но всякого рода укусы, обглоданные конечности и выпотрошенные животы были прерогативой Виктредиса. Он должен был проверить, не является ли сие «…признаком появления в округе некой твари либо монстра, склонного к смертоубийствам людей либо домашнего скота, а также произвести ряд действий, направленных на нейтрализацию или ликвидацию чудовища, замеченного в каннибализме или же браконьерстве.» – цитата из Кодекса Поместного Мага, которым руководствовался каждый чародей, исполняющий эти почетные обязанности.

Виктредис явно не желал производить ряд действий, направленных на ликвидацию монстров, и по этой причине большинство осмотренных им тел вменялись в вину волкам, медведям и рысям, которые не относились к Списку Абеллиана – знаменитому перечню существ, признанных монстрами. Какими соображениями руководствовался Абеллиан при составлении своего списка, я не знаю. Быть может – личными антипатиями. Но главная суть этой непонятной нормальному человеку классификации была в том, что с монстрами должен был разбираться маг – «ибо злобность их и коварство зело опасны для человека несведущего», а волками и медведями – охотники.

Виктредис был человеком рассудительным и считал, что если в окрестных лесах станет на пару хищников меньше – от этого вреда никакого не будет, пусть они и не имели никакого отношения к очередному погрызенному покойнику, а вот его собственная персона имеет слишком большую ценность, чтобы рисковать ею в противоборстве со злобной и коварной тварью. Так что он яростно отрицал сам факт наличия какого-либо монстра в этих местах и настоятельно обращал внимание городского Совета на резкое увеличение поголовья волков, которые уже совсем страх потеряли и нападают на людей среди города.

Подозрительно обглоданные трупы появлялись не так уж часто – местность вокруг Эсворда была довольно спокойной, несмотря на близость Эсва, и никто особо не обращал внимания на фокусы Виктредиса. Логика мага пусть и не внушала уважения, но была вполне понятна как коронеру, так и бургомистру. Они предпочитали закрывать глаза на подобные случаи, дабы не идти на открытый конфликт с магом.

Так Виктредис и изворачивался, стремясь оградить себя от непосредственного контакта с монстрами, до той поры, пока не появились эти самые покойники у мельницы. Дело было в самом начале весны. Тут уж списать на волков не получилось. Вряд ли волк прокусит жертве яремную вену, высосет кровь и выкинет тело в реку.