Бернхард Хеннен: Во власти девантара

Казалось, прошла целая вечность, однако ничто не шелохнулось. Четверо образовали перед зарослями широкий полукруг. Мандред ощущал, как по спине стекает холодный пот и собирается над поясом. До деревни было далеко. Если одежда его промокнет и перестанет защищать от холода, то они будут вынуждены разбить где-нибудь лагерь и разжечь костер.

Толстенький Гудлейф опустился на колени и вонзил копье в землю, затем зачерпнул свежего снега и слепил снежок. Воин взглянул на Мандреда, и ярл кивнул. Снежок взлетел высоко и приземлился в куст. Никакого шевеления.

Мандред облегченно вздохнул. Ночные тени пробудил их собственный страх. Белых куропаток вспугнули сами фьордландцы!

Гудлейф улыбнулся.

— Там ничего нет. Скотина, растерзавшая лося, давным-давно уже за тридевять земель.

— Хорошенькие мы охотники, — усмехнулся Рагнар. — Эдак мы скоро от зайцев бегать станем.

Гудлейф поднялся и ухватил копье.

— Сейчас я с этими призраками разделаюсь! — И он, смеясь, принялся ворошить копьем в кусте лещины.

И вдруг его рывком дернуло вперед. Мандред увидел, как большая когтистая лапа обхватила древко копья. Гудлейф издал пронзительный крик, внезапно перешедший в гортанное клокотанье. Коренастый парень пошатнулся, схватившись за горло обеими руками. Кровь брызнула между пальцами, потекла по жилету из волчьей шкуры.

Из кустов выбралось огромное существо, наполовину человек, наполовину кабан. Из-за массивной, тяжелой кабаньей головы существо немного склонялось вперед, и тем не менее росту в нем было более двух шагов. Туловище бестии было подобно телу мощного великана; по плечам и рукам тянулись толстые, узловатые мускулы. Ниже колен ноги были неестественно тонкие, густо покрытые серо-черной щетиной. Вместо ступней у существа были раздвоенные копыта.

Человек-кабан издал низкий гортанный рев. В пасти блеснули клыки, каждый величиной с кинжал. Глаза, казалось, готовы были просто проглотить Мандреда.

Асмунд поднял лук. С тетивы сорвалась стрела. Она прошла сбоку и царапнула голову существа, оставив тонкий красный шрам. Мандред крепче перехватил копье.

Гудлейф упал на колени, на миг, покачнувшись, застыл, а потом вдруг завалился на бок. Его сведенные судорогой руки разжались. Из горла по-прежнему хлестала кровь, а коренастые ноги беспомощно дергались.

Слепая ярость охватила Мандреда. Он бросился вперед и вонзил копье в грудь человека-кабана. Ощущение было такое, словно он налетел на скалу. Острие копья скользнуло в сторону, не причинив существу никакого вреда. Жуткая лапа метнулась вперед, и от древка оружия остались лишь щепки.

Рагнар атаковал чудовище сбоку, чтобы отвлечь его от Мандреда. Однако его копье тоже оказалось бесполезным.

Мандред упал на снег и вытащил из-за пояса секиру. То было доброе оружие с узким, острым лезвием. Ярл изо всех сил рубанул по лодыжке человека-кабана. Чудовище хрюкнуло, затем опустило могучую голову и нанесло воину удар. Клык угодил Мандреду по внутренней стороне бедра, разорвав мышцы и сломав отделанный серебром сигнальный рог, висевший на поясе воина. Человек-кабан резко запрокинул голову, и Мандред полетел прямо в куст лещины.

Наполовину оглушенный от боли, он одной рукой зажал рану, а другой оторвал кусок своего плаща. Наскоро прикрыв рассеченную плоть, он снял с себя пояс, чтобы хоть как-то перевязать ногу.

А с поляны тем временем доносились пронзительные крики. Мандред отломал ветку и просунул ее под пояс. Затем потуже затянул кожаный ремень, чтобы он сдавливал бедро так же крепко, как обруч — бочку. От боли он едва не терял сознание.

Крики на поляне смолкли. Мандред осторожно раздвинул ветки. Его товарищи безжизненно лежали в снегу. Человек-кабан стоял, склонившись над Рагнаром, и снова и снова вонзал в его тело клыки. Секира Мандреда лежала рядом с чудовищем. Все в воине требовало немедленно броситься на чудовище, и неважно, с оружием или без. Просто бесчестно скрываться от боя! Однако вести бессмысленную борьбу было глупо. Он — ярл, он в ответе за деревню. Поэтому он должен предупредить тех, кто еще жив!

Однако он не мог просто вернуться в Фирнстайн. Его след приведет чудовище прямо в селение. Нужно отыскать другой путь.

Дюйм за дюймом отступал назад Мандред, выбираясь из кустов. Каждый раз, когда ветки хрустели, у него замирало сердце. Однако чудовище не обращало на него внимания. Оно сидело на поляне и наслаждалось жуткой трапезой.

Выбравшись из орешника, Мандред отважился наполовину выпрямиться. Тут же ногу пронзила колющая боль. Он ощупал обрывок шерстяной ткани. На ней образовывалась ледяная корочка. Сколько времени он сумеет продержаться на морозе?