Андрей Морголь - Арсенал эволюции [= Онкоген]

— Послушайте, сударь, — обратился я к Мартолену. — А что-нибудь удалось выяснить о численности пачвар, волколаков, колдунов? Сколько нечисти выйдет из лесу?

— Да Велес их знает, — грустно вздохнул разведчик. — С колдунами еще можно что-то прикинуть. Недавно прошлись по спискам Сейма Чароведения. Сколько там у вас людей исчезло, ваше могущество?

— Если учесть, что некоторые волшебники согласно официальным данным действительно могли пропасть без вести, по-настоящему, то цифра обращенных получается под сотню, — прикинув, ответил Скокс. — Но мы ничего не знаем о тех чародеях, которые вообще не состояли в Сейме.

— Что до пачвар — даже приблизительную цифру назвать сложно, — продолжил разведчик. — Крестьяне из дальних поселений пропадали регулярно. Плюс та горстка нечистых, с которой Кащер скрылся от преследования двести лет назад. Про волколаков нам вообще ничего неизвестно, два их или двести — никто не может сказать.

— Пора бы вам перепись населения прививать, — посоветовал я. — А наших войск-то сколько? Хоть эти данные вам известны?

— Известны, само собой, — возмутился княжеский советник и выразительно посмотрел на поручика.

— Два корпуса: кавалерийский и пехотный, в каждом по три дивизии, — начал перечислять Атом. — В дивизиях по три тысячи пехоты или по две тысячи кавалерии. И особый батальон из трехсот боевых чародеев. Вдобавок техническая поддержка и вспомогательные чары. Из осадных орудий вряд ли что-то пригодится.

— Итак, ориентировочно пятнадцать тысяч войска, — подвел я итог. — Но три полка остаются в Гладе. Из остальных кто-то на больничном, у кого-то жена рожает, некоторые непременно заглянут напоследок в родную деревню — стариков навестить, причем безвозвратно. Короче, в лучшем случае тысчонок десять наскребется — двенадцать, думаю, максимум. Что же противопоставит Кащер? Кстати, не брать артиллерию, то есть осадные орудия, — это вы явно погорячились. Цмока, по-вашему, кто сбивать будет?

— Насчет Цмока. Мы совещались и пришли к выводу — это существо явно не примет участия в боевых действиях. Специалисты определили, что гигант, скорее всего, лишь плод вашего испуганного разума, — объяснил вкрадчиво разведчик.

Недельками двумя ранее я бы от подобного заявления разъярился, как бык на корриде, сейчас же сил оставалось лишь на кислую усмешку. Чувствую, полюбуешься ты еще на этот плод моего разума, самоуверенный индюк, ох, полюбуешься!

Вот так, слово за слово, и добрались до столицы Мидлонского княжества — даже не успели заметить, когда из-за очередного холма выплыли величественные пики главного дворца Глады. Столица была все тем же светлым и чистым городом, как раньше, но за время нашего отсутствия что-то в нем явно изменилось. Переворот власти, свержение Совета Старейшин, утверждение неоспоримого права князя Радзивилла Седьмого на трон, массовая мобилизация войск и никаких официальных объяснений происходящему — все это заставляло жителей города нервничать и переживать за свое туманное ближайшее будущее. Настоящую причину оттяжки армейских подразделений в глубь страны посвященные хранили в тайне от общественности. Со слов Мартолена, по столице начали ходить самые мрачные и фантастические слухи. Напряжение царило в воздухе Глады. Резкие перемены, особенно неопределенного характера, никогда не сказывались позитивно на общем настроении народа. После подобных замесов правителям обычно тоже лучше не спалось.

Во дворец нас доставили тем же секретным тоннелем с лифтом внутри. У входа в покои нарисовался какой-то хлыщ и сообщил, что князь еще в полдень отправился на встречу с генералами-советниками и, возможно, не нарисуется в родных стенах до самой ночи. Что ж, рыдать и биться головой об окрестности по этому поводу не будем. Все изрядно утомились за последнее время и нуждались в отдыхе, как беременная на девятом месяце.

Лица подопечных Атома, впервые попавших в княжеские хоромы, светились так, словно им выдали бесплатный суточный билет в аквапарк. У меня же здешняя обстановка формировала совсем иной настрой. Нас развели по комнатам, причем вновь мне досталась та, где некоторое время жили мы с Арлетой. При виде знакомого интерьера в памяти всплыли светлые дни, проведенные здесь вместе с охотницей, и от этих воспоминаний больно защемило в груди. Заснуть я не мог очень долго, не помню даже, спал ли вообще. Снились Крипет и Арлета…