Бай Айран - Всадники Ветра

— Не думаю, что принц может стать хорошим мужем, — кисло заметила я. Вообще-то, мне вовсе не хотелось замуж. Все внутри меня кричало, что мне шестнадцать! Лишь к зимним праздникам минет семнадцатый год. Но во всех отношениях я уже была в подходящем возрасте для свадьбы. В двадцать я бы уже считалась старой девой.

— Отчего же? — поразился отец. — Ты его пока совершенно не знаешь, даже не видела его лица, а уже делаешь такие выводы, девочка моя. Пойми, такова твоя судьба, и стать женой принца не самое худшее, что могло случиться в жизни.

— Я ею еще не стала и, вполне вероятно, не стану никогда. Мы не знаем, какой выбор сделает правящая династия Предназначенных.

Отец бросил на меня беспокойный взгляд, а я, гордо выпрямив спину, больше с ним не заговаривала. Он нашел прорехи в моей обороне. Я безумно боялась стать женой принца и всей душой желала, чтобы меня отвергли. Но, видимо, мой отец считал совершено иначе. Как будто король Энтраст уже произнес торжественную речь, скрепив свои слова помолвкой.

День тянулся необычно медленно, будто засахарившийся мед, стекающий по краю чашки. Мне безумно хотелось слезть с Шудо и размять ноги обычной ходьбой. Я не привыкла настолько долго находиться в седле, а герцог отказался делать обеденный привал, поэтому каждый член кортежа лишь мечтал о вечере.

Чувства мои вздрагивали при каждом шорохе, доносящемся из леса. Глаза напряженно высматривали в вереске и траве желтый взгляд, а сознание так и расстилалось в поиске волков. Способности мои оставляли желать лучшего, так что Динео ничем не могло мне помочь. Я была пуста, как пересохший ручей. «Магии во мне ноль», — удрученно признало мое сознание.

Шудо все чаще и чаще наклонялся в поисках травы, и очень долго пил, когда мы переходили мелкую речушку. Я не испытывала жажды, потому что погода не была такой уж изнурительной. Всего лишь дневные сумерки. Иногда начинал накрапывать дождь, но он чаще всего прекращался так же резко, как и начинался, так что даже погода не останавливала наше шествие. Герцог Фунтай хотел как можно скорее достичь Дейста, столицу Дейстроу.

Когда казалось, что лошади вот-вот выбьются из сил, а жалобы дам и аристократов достигнут критической точки, мой отец велел искать место для ночлега. Грумы мгновенно обогнали кортеж, и скорее вернулись сообщить, что неподалеку есть прекрасная поляна, по окраине которой бежит мелкий ручеек. Наш кортеж обрел второе дыхание и очень быстро достиг места ночлега. Я расседлала Шудо, работая бок о бок с конюшенными мальчиками, стреножила жеребца и оставила у воды, чтобы он мог при желании напиться. Грумы последовали моему мудрому примеру, и вскоре стаскивали бочку с чистой водой с одной из телег.

В небольшом лагере тут же закипела походная жизнь. Поварята развели огонь для большого котла, еще на одном костре грелась вода для чая и умывания для некоторых благочестивых леди. Я же обошлась ледяной прохладой ручейка и была вполне этим удовлетворена. Вскоре до меня донесся запах готовящегося мяса, которое мятежно плавало в кипящей воде. После того, как мясо почти приготовилось, повар со знанием дела добавил соли и пшена. Улыбнувшись, я решила до ужина проведать Уэн.

Я нашла служанку, складывающую мою одежду в сумке. Она предложила мне чистую рубаху, но я решила, что лучше надену ее с утра.

— Миледи, ужин готов, — сообщил мальчик-грум Том, и мы вместе с Уэн отправились к костру.

Пока я отсутствовала, вокруг него образовались удобные места для ужина. На небольшой возвышенности, состоящей из скамеечки и подушек, сидел менестрель и с важным видом настраивал свою арфу, подкручивая, подделывая струны и выверяя нужный звук. Наконец, он довольно улыбнулся, отложил инструмент и принял чашку, наполненную кашей с мясом, и кусок хлеба с добрым ломтем сыра. Довольный арфист причмокивал свой ужин и улыбался мне поверх чашки.

Я устроилась возле отца, получив свою горячую порцию густой похлебки на мясе. Несмотря на всю свою простоту, блюдо получилось на удивление вкусным. Приятный запах мяса, сдобренная маслом каша и почти свежий гречишный хлеб в сочетании давали массу интересных вкусов. Горячий чай с травами стал прекрасным завершением ужина. От еды приятно потяжелело в животе, и мягкое тепло разлилось по всему телу. Онливан взял свою арфу, дождался тишины и начал протяжную песню: