А.В. Демченко - ОХОТНИК ИЗ ТЕНИ

Ухмыльнувшись своему открытию, Т'мор мягко спланировал на стол ректора, заваленный десятками каких-то оберегов и амулетов, и, оказавшись за спиной Лонно, потянул в его сторону ленты Тьмы. Взвился за спиной уже знакомый, за долгое время ставший почти родным, плащ Хаоса, сгущая в кабинете сумерки, дернулся расправляясь, и черным неудержимым потоком, устремился следом за лентами, торопясь укрыть рисса плотным коконом.

В последний момент Лонно, словно почуяв что-то, резко развернулся, лицо его исказилось в странной гримасе, а глотка, за мгновение до того, как рисса накрыло Тьмой, исторгла непонятную рычащую фразу. Не успев порадоваться своей победе, Т'мор охнул, почувствовав, как его втягивает в невидимую воронку. Сознание арна помутилось и рухнуло в темноту, как всегда ласково принявшую своего последователя. Только на этот раз, рядом был еще и Свет. Острый, колючий, и почему-то отдающий невообразимым, прямо-таки космическим холодом. Он стеной вырос по левую руку от Т'мора, тогда как справа оказалась Тьма, и две стихии начали надвигаться друг на друга, грозя раздавить застрявшего между ними человечка, размазать в лепешку, в кровавые брызги… Раскинув руки, арн почувствовал, как левую ладонь обожгло смертельным холодом, покрывающим кожу сверкающим инеем, тонкими иглами вонзающимся, в плоть, прорастающим внутрь ее острыми кристаллами льда, а правая натолкнулась на языки живого, всепоглощающего пламени, обугливающего пальцы так, что с каждым мигом становятся все отчетливее видны кости. В нос ударила гарь паленой плоти и аромат зимнего утра. Невозможное, немыслимо гадкое сочетание, выворачивающее наизнанку все естество Т'мора. А иней все ближе, потрескивает лопающаяся под его напором кожа и осыпается ледяными кристаллами ткань рубахи, и справа подползает едкий дымок, облизывает черными язычками руку, заставляя скручиваться волоски и темнеть кожу предплечий.

Не выдержав пытки, Т'мор заорал, завыл, долго, протяжно, до крови из носа, хрипа в глотке, бульканья в легких. И тут же ударил наотмашь хлыст Тьмы, распарывая щеку, но приводя в сознание, выпинывая разум из океана истерии, а следом, по той же щеке пришелся удар ледяного копья слева, не давая забыть о себе, скатиться в небытие. Решай. Быстрее. Сейчас. Решай, ну же! Быстро. Немедленно. Сию секунду! Иначе будет еще больше Боли, дольше Боли! Моря, бездонные глубины Боли на веки вечные, ну!

Рев перешел в рык, и Т'мор выплеснул свет и тьму, выплеснул из себя, из собственных источников, души, разума… Истошным, рвущим грудь и барабанные перепонки, криком, вымел чистую, низким угрожающим басом рокочущую волну, сверкающую ослепительно белым гребнем, поднимающуюся из непроглядной тьмы, сметающую все и вся, раздвигающую Порядок и Хаос, словно утверждающую свое место меж ними. Жестко, точно, бесповоротно… размазывающую хозяина, будто желая его кровью отметить свои границы меж Тьмой и Светом… И те послушно сдают назад, усмирив норов, лишь чуть касаются нового соседа, словно пытаясь понять, что за диво развело их в разные стороны…

Плачущий от боли, полуослепший и полуоглохший, Т'мор вывалился на вощенный паркет, безуспешно пытаясь втянуть в обожженные жаром и разорванные льдом легкие, хоть каплю воздуха. Миг, тяжелый сипящий вдох, кровавый клекот в груди и тело скручивает в безумной судороге, желудок выворачивает наизнанку, заливая пол черной пенящейся жижей. Арн обводит красными, от лопнувших капилляров, сочащимися кровавыми слезами, глазами собственную спальню, скрипит зубами от рывков корежащих тело невидимых лап, и дом вздрагивает вместе с ним, стуча хлопающими о косяки дверями, звеня от боли стеклами в витражах… Бьется, словно пытаясь забрать хоть часть этой муки… Топот ног слышен, словно через вату. Хлопок двери, чьи-то причитания, отдающиеся тупой болью в затылке, и тишина беспамятства. Только верный Уголек парит над отдыхающим в сером океане сознании, обдавая уставший, вымотанный до предела разум волнами участия и теплой заботы. А что еще нужно для спокойного отдыха?

Только тишина и покой… Вот только всегда в этом мире найдется какая-нибудь сволочь, которой плевать на то, чего ты хочешь. Даже если ты этого заслужил.

Это, Т'мор понял, когда его разбудили вопли обиженного носорога. И чего Байде опять неймется?

- Вы бы еще ревун с маяка сюда притащили… - Простонал арн в пространство. И в комнате, чудесным образом, воцарилась блаженная тишина.

- Жив? - С облегчением в голосе, шепотом выдал артефактор, и уже куда убежденнее добавил. - Точно жив. Сволочь.