Сергей Пономаренко - Знак ведьмы

– Здесь и не такое бывает, – поддержал меня Василий, хотя я заметила, что после моего исчезновения он стал меня опасаться.

Вскоре пограничники подогнали наш «уазик», который вновь был на ходу. Приехал из Кош-Агача следователь, снял с каждого из нас показания, также были организованы поиски Милы. Здесь мы с ребятами расстались. Саша и Кирюша прибились к автотуристам из Перми, которые направлялись в урочище Бертек, к скифским курганам, надеясь уговорить их на обратном пути завернуть к подножию Табын-Богдо-Олы и построить там солнечный ашрам.

– Саша, как ты собираешься что-то строить, если здесь негде взять стройматериалов, разве что использовать камни? – Я не смогла не задать этот давно мучивший меня вопрос.

– Для его построения не требуется кирпич или дерево, так как это поиск пути к самому себе для духовного обновления. Чем больше людей примут участие в его закладке, в духовной практике, тем он будет энергонасыщеннее, и его не потребуется обозначать на местности или на карте. Он сам о себе будет заявлять, когда человек окажется рядом с ним! Все, что с нами происходило, было испытанием, данным нам свыше, мы его выдержали, и я теперь духовно готов к построению солнечного ашрама. – Его покрасневшее от степного ветра лицо еще больше зарделось, а глаза застлала мечтательная дымка.

Нет, он не мужчина моей мечты, и я расставалась с ним без сожаления. Я не настолько безумна, а может, не настолько умна, чтобы черпать через чакру энергию космоса или часами медитировать. А вот пранаямы – дыхательные упражнения – очень полезная вещь.

На обратном пути было не до веселья – за нашими спинами стоял металлический гроб с телом Софрона. Любо пограничники отвезли в районную больницу. Василий всю дорогу был хмур и неразговорчив, а я спала или мечтала, глядя на сказочные виды гор и облаков. Мне не верилось, что все уже позади, и хотя безвозвратно утерян уникальный анкх, я не жалею о нем – грустно, когда душа старится раньше тела.

Как только мы оказались в зоне действия мобильной связи, Танюша, секретарь шефа, достала меня в прямом смысле, сообщив сухим, официальным тоном, что шефу надоели мои выбрыки и сегодня утром он подписал мое третье заявление об увольнении, и замолкла, ожидая моей реакции.

– Когда будешь в Мачу-Пикчу, не забудь, что там есть валун, который все время горячий, даже ночью, когда резко холодает. Говорят, из него энергетика так и прет, можно даже подзарядить мобилку. Проверь это, Танюша. Удачи тебе и хорошей поездки! А мне горы уже порядком надоели.

– Спасибо, Иванна, – смягчилась Танюша. – Я воспользовалась твоим советом и за эти дни испанский с преподом здорово подтянула.

На самом деле я с жадностью рассматриваю мелькающие за окном горные пейзажи, ведь неизвестно, попаду ли я сюда еще когда-нибудь. Мне грустно уезжать, но я рада, что все закончилось и тревоги, опасности уже позади. В Бийске мы с Василием расстались и я села на автобус, следующий в Барнаул.

Ближайший рейс на Москву, на который есть билеты, через восемь часов. Долгое ожидание в чужом городе – это забиться в номер гостиницы или посвятить время экскурсиям, познакомиться с местными достопримечательностями. Но какие экскурсии, когда уже темно? Праздное шатание по улицам чужого города? Или затворничество в четырех стенах номера отеля и чай из пакетиков? Мне не хочется ни того ни другого.

Ради интереса приезжаю на железнодорожный вокзал. Поездом до Москвы ехать два с половиной дня, но зато он отправляется через двадцать минут. Я решаю, что лучше уехать сейчас, чем долго ждать. Мне захотелось никуда не спешить, прилипнуть к окну вагона и бездумно глазеть на мелькающие, убегающие пейзажи. Беру билет на поезд – вагоны полупустые, и это неудивительно: в наше время скоростей большинство людей предпочитают самолеты. Но мне некуда спешить – я безработная, а из намеков Гоши поняла, что Егора увижу не скоро.

Поезд трогается, я одна в вагоне, за окном уплывает вечерний город, который я толком не увидела. В купе полумрак – включено лишь боковое освещение. Заказываю проводнице чай, в ожидании грызу сухарики. Здесь есть вагон-ресторан, но туда отправлюсь позже – развеять меланхолическое настроение. Возможно, закажу себе коньяку, нет, все же остановлюсь на вине. Каким чудным белым вином угощал меня Любо в Питере! В двери протискивается квадратная проводница, в руках у нее два стакана в подстаканниках, и она оба ставит на стол.

– Вообще-то я заказывала один, но пусть будет два, раз вы принесли.