Мария Захарова - Вой лишенного или Сорвать покровы с богов

Это обстоятельство изрядно волновало Тримса. Истинный помнил, что одному из них Перворожденный велел оставаться рядом с Лурасой, а в том, что найдутся силы, начинал сомневаться. Сказать же об этом брату тресаир так и не решился.

Благодаря сумасшедшей скачке устроенной Сальмиром, к каменным стенам Анистелы Рожденные с духом прибыли на закате восьмого дня. Тримс даже присвистнул, когда городская громада открылась его взору. Рекордные сроки передвижения даже для неутомляемых тресаиров, - похвалил сам себя мужчина, и во взгляде его зажглись искорки гордости. Вслух ничего не сказал, продолжая наблюдать за колоподобной осанкой брата. Тот все еще не отошел.

Услышав свое имя, Раса оторвала взгляд от опустевшего бокала и посмотрела на сказителя. Он только что закончил представление своей новой баллады, написанной по случаю посещения дочерью почившего правителя славного города Анистелы, и теперь вопросительно смотрел на гостью коменданта, намереваясь продолжить с ее соизволения. Едва сказитель обратился к ней с вопросом, негромкие разговоры и тихие перешептывания смолкли. Все удостоенные чести присутствовать на обеде во дворце вейнгара обратили свои взгляды на виновницу празднества в ожидании ее ответа. Лураса внутренне поежилась от их хищнических взглядов. Казалось, они готовы растерзать ее.

Подавив горестный вздох, женщина утвердительно кивнула, скрыв собственное раздражение за маской вежливой заинтересованности. Мало того, что Лураса порядком отвыкла от праздных посиделок и светских бесед, которые умышленно стала избегать с рождением сына, а потом и вовсе забросила вследствие запрета Матерна, так еще чрезмерное желание угодить, буквально бьющее из всех обитателей замка, довлело над ней сродни покаянию у позорного столба. И то, и другое не вызывало в дочери покойного вейнгара ничего, кроме протеста.

Покидая Антэлу, Лураса даже предположить не могла, что ей придется стать законодательницей мод и предметом для подражания. Укорачивая волосы, она не задумывалась над тем, что ее примеру последуют юные кокетки и молодящиеся дамы. Подбирая себе добротные, незамысловатые одежды простолюдинки, не мыслила устроить модный переворот в рядах знати, и уж точно не ожидала, что подпадет под изучающие взгляды холостых и вдовых мужчин, которые станут воспевать ее божественную красоту и душевность, попутно расспрашивая о возлюбленной племяннице и претендентах на ее руку. Свора голодных хищников, не иначе!

За дни вынужденного бездействия в Анистеле, как напускное раболепие, так и приторное восхваление успели Лурасу порядком утомить, тем более что она догадывалась - нельзя было не догадаться - о чем шушукаются сплетники по уголкам, исподтишка кидая на нее заинтересованные взгляды. С ее возвращением в свет после бегства Матерна вновь вспомнились все слухи и домыслы, которые изначально сопровождали заточение младшей из вейнгарских сестер в столичном дворце, а представление Лутарга народу еще больше подогрело интерес к их персонам. Ни мало не задумываясь, Раса могла озвучить самый наболевший вопрос, гуляющий как в среде знати, так и по самым темным улочкам городов. Те, кто знали ответ на него, в силу различных причин помалкивали, а остальные довольствовались тем, что выдумывали небылицы, одна замысловатей другой. Припомнив случайно услышанный разговор про аргердова демона и проклятье пустынного тигра, Раса впервые за вечер искренне улыбнулась. На ее беду сказитель отнес улыбку на свой счет и заголосил еще вдохновеннее, чем ранее.

От необходимости с восхищенным видом вслушиваться в слова баллады, Лурасу спас комендант Анистелы.

- Земляничного? - поинтересовался мужчина, забирая из рук Расы пустой бокал и протягивая ей полный.

- С удовольствием, - отозвалась Лураса, принимая вино.

Комендант ей нравился. Воспитанный человек, с прекрасными манерами, а самое главное умеющий обходить стороной неприятные собеседнику темы и не позволяющий себе наводящих вопросов и фраз с завуалированным подтекстом. Последнее радовало вейнгарскую дочь больше всего.

- Вам не нравится у нас, не так ли? - сказал мужчина, когда Раса пригубила вина и, поставив бокал на широкий подлокотник кушетки, принялась поглаживать тонкую резную ножку.

- Что вы? Нет! У вас… - запротестовала она, но увидев во взгляде коменданта искреннее сопереживание, решила не отпираться. - У вас правда замечательно, но я предпочла бы сейчас находиться в другом месте.