Башун Виталий Михайлович Звезда конструктора

- Силора! - позвал Стоврус. - Ты слышала мои слова? Ты ничего не будешь докладывать своему начальству.

Девушка отрицательно помотала головой:

- Я обязана, Русик. Да и что в этом такого?

- Этот амулет спас мне жизнь. А, значит, и Гар. Я пообещал ему, что никому не расскажу, откуда взял амулеты.

- Так ведь ты и не сказал. Я сама догадалась. Видишь, какая я у тебя умница? - улыбнулась девушка.

Маркиз не вернул ей улыбку.

- Тем не менее, я не желаю быть источником неприятностей для друга.

- Когда это вы успели подружиться?

- Иногда для этого вовсе не требуются годы знакомства.

- Русик. Пойми и меня! Я обязана это сделать. Я клятву давала!

- Пойми и ты меня, Силора, - медленно, пристально рассматривая девушку, будто впервые увидел, заговорил Стоврус. - Я не могу привести в свой дом шпиона. Если ты сейчас расскажешь своему начальству про моего друга, то завтра ты можешь выложить ему наши семейные секреты. Это совершенно неприемлемо. В каждом роду есть тайны, о которых не ведает никто из посторонних. И речь идет совершенно не обязательно о каких-либо заговорах. Я тебя очень люблю, Силора, но тебе придется выбрать: либо я, либо твое начальство. Способна ли ты хранить тайны рода? Если да, то у нас все может получиться. Если нет...

- Но... как же мне быть?..

- Не знаю, Силора. Но я тоже не смогу так жить. Под контролем твоего начальства. Прости, мне надо отдохнуть.

Девушка со слезами на глазах тихо вышла из палаты и прикрыла за собой дверь. Ей предстояло принять очень нелегкое решение. Долг перед короной, как она его понимала, или любовь, замужество, прекрасная партия и перспективы. Что выбрать? И нельзя ли как-то совместить все это?

Глава 20

Силора вошла в палату, скорее, апартаменты, Стовруса довольно рано утром. Еще не начались утренние процедуры, и только-только закончился завтрак. Хотя маркиз ел то, что готовил его повар, и не зависел от больничной кухни, но старался все же не выбиваться из общего графика. Несмотря на немалые деньги, выплаченные им за лечение, почтительно дожидаться в сторонке, пока его милость соизволит вкусить свой завтрак или обед, дабы приступить к лекарским манипуляциям, никто здесь не собирался. У лекарей тоже все расписано, и назначенной процедуры уже мог дожидаться, например, герцог. Следовательно, будь ты трижды маркиз, но вызвать недовольство столь важной персоны - и справедливое недовольство, следует заметить - для персонала чревато крупными неприятностями, а их-то как раз почему-то никто не желает призывать на свою голову.

Вид девушки был... несколько измученный. Правда, никакого "лихорадочного блеска глаз, выдававшего..." чего-то там, не наблюдалось, но темные круги под глазами определенно были, а походка совсем не напоминала ту, к которой привык маркиз - стремительную, энергичную и, в то же время, грациозную и плавную.

Тем не менее, она с улыбкой подошла к постели раненого, чмокнула его (всего лишь в щеку) и весело спросила:

- Как ты себя чувствуешь, милый?

Стоврус, слегка удивленный столь ранним посещением, честно ответил, что, в общем и целом, хорошо, но вставать до утреннего сеанса лечения ему категорически запрещено, поэтому хоть правила хорошего тона предписывают ему вскочить при виде дамы и облобызать ей ручку, но, к его глубочайшему сожалению, сделать он это может только в том случае, если означенная дама сама подаст ему указанный объект целования.

- Ну вот и хорошо. Еще один вопрос. Можешь ли ты сказать...м-м-м... что в данный момент находишься "в здравом уме и трезвой памяти"?

- Могу... и скажу! Но зачем тебе, Силора? С тобой все в порядке?

- Со мной? Скорее да, чем нет.

- Но зачем эти вопросы?

- Видишь ли, милый Русик, - девушка говорила абсолютно серьезно и даже сурово, - тебе сейчас предстоит принять решение. Важное решение. Во всяком случае, для меня важное и я бы не хотела, чтобы потом говорили будто я воспользовалась моментом, когда, как пишут в романах, "разум его был замутнен болью от ран". Или я потом думала, что неприятное для меня решение ты принял потому, что просто был в тот момент несколько не в себе.

Маркиз насторожился и волей неволей напрягся в ожидании продолжения. Некоторое время Силора пристально вглядывалась в лицо парня, будто впервые увидела, пытаясь разглядеть в нем нечто важное для себя. То, что доселе ее не интересовало, но здесь и сейчас приобрело большое значение. Она как бы спрашивала: "Кто ты, маркиз? Какой ты на самом деле?".

Наконец, она нарушила молчание, но заговорила на первый взгляд совсем не о том, о чем следовало.