Михаил Кликин - Страж могил

Словно сенокосилки должны были пройти боевые повозки, но не траву выкашивая, а врага.

Следом за колесницами встала легкая кавалерия. Здесь не было жестких порядков — никто не держал строй, у каждого были свои доспехи и излюбленное оружие: у кого-то длинный изогнутый меч односторонней заточки, у другого облегченная алебарда с широким пером, у третьего палица. Стремительной лавой обрушивались на противника всадники, и в их разобщенности была своя сила.

Последними шли пешие воины, вооруженные мечами, алебардами и железными рогатинами на коротких древках. Последними вступали они в сражение и последними же покидали поле боя.

А ополченцы заняли места на флангах…

Два бойца заслонили дорогу перед самыми воротами:

— Кто такие?

— Куда собрались?

Гиз сделал вид, что глупость этих вопросов удивила его, и спокойно ответил, пожав плечами:

— В крепость.

— Нельзя! — Один из стражей взял жеребца за узду возле удил, потянул в сторону.

— Эй, оставь моего коня! — сердито окрикнул его Гиз. — А то руки поотрубаю!

К стражникам подошел еще один воин, поинтересовался:

— Что тут у вас?

— Мы хотим пройти в крепость, — Гиз первый успел ответить. — Мы спешим.

— Куда?

— Туда!

— Туда сейчас нельзя.

— Но нам нужно.

— Всем нужно. Вот со всеми и пройдете, когда будет распоряжение.

Разговор явно не клеился.

— А когда оно будет?

— После боя.

— Но мы должны быть там как можно скорее!

— Зачем?

— По срочному делу! У нас есть бумага. Королевская бумага!

— А бумага от красноглазого Отра у вас есть? Нет! Без специального пропуска не пущу никого.

— Послушайте!.. — Гиз еще надеялся что-то доказать.

— Не буду, — отрубил стражник, и его товарищи ухмыльнулись.

— Ладно. Где взять этот проклятый пропуск?

— Нигде. Убирайтесь-ка лучше, оборванцы. Не до вас…

Оборванцы ?!

Гиз неожиданно для себя разъярился, схватился за меч. Но руки друзей удержали его.

— Успокойся, брат, — тихо сказала Нелти, повиснув на нем.

— Не будем мешать людям, — сипло проговорил Огерт. — Отойдем.

— Возвращайтесь к своему обозу и ждите, — властно приказал стражник, глядя сквозь Гиза. — Вам позволят войти, когда придет время… — За его спиной медленно опускалась решетка из дубовых брусьев, но ворота пока еще были открыты.

Оборванцы ?

Конечно, они сейчас выглядят не лучшим образом — вымокшие, давно не мытые, с ног до головы в соломенной трухе.

Но — «оборванцы»?!

Да, двое из них не вполне полноценны — слепая женщина и калека болезненного вида.

В действительности — умудренная собирательница душ и сильный некромант.

Оборванцы?!

И охотник. Опытный охотник на мертвяков. Человек, наделенный даром. Умелый боец. Воин-одиночка.

Тоже оборванец?!

Лиз заскрежетал зубами.

Его сознание словно раздвоилось — одна часть пылала неукротимой яростью, другая — недоумевающая, испуганная — уговаривала успокоиться.

И Огерт вторил мыслям охотника, нашептывал:

— Они не знают, кто мы такие. Посмотри, как мы выглядим. Действительно, словно оборванцы. Уймись, брат. Не глупи. Мы уже так близко, а их здесь так много. Ты можешь все испортить, можешь здорово все осложнить. Так что успокойся. Пока все идет как надо. Поверь мне, я знаю, что говорю…

— Хорошо, — с трудом выдохнул Гиз, сделал усилие, чтобы расслабиться, и сразу почувствовал себя лучше. — Хорошо, — повторил он громче и подобрал вожжи, — мы отойдем.

Стражники, убедившись, что телега действительно разворачивается, отступили в сторону, отвернулись.

Массивные ворота двинулись вниз, сперва медленно, потом быстрей и быстрей. Пара мгновений — и они рухнули, словно лезвие гильотины, ударили в землю, расплескав грязь.

Дорога на Кладбище теперь была надежно перекрыта.

— Они еще вернутся, — негромко сказал Огерт. — Совсем скоро. — Изо рта его рвалось стылое дыхание. — Они не застанут мертвяков врасплох, как рассчитывают, и прибегут сюда… — Он лег, завел руки за голову, сцепил пальцы, закрыл глаза. Морось дождя застывала на его лице ледяной маской. — Вот тогда мы вместе войдем в эти ворота.

Он был уверен в себе. Он знал, что говорил…

— И что это на меня нашло? — задумчиво пробормотал Гиз, слыша, но не слушая некроманта.

Войско тронулось.

Будто железные утюги двинулись монолитные отряды тяжелой кавалерии, выстроившиеся клинья— ми, покатились по равнине, набирая ход. Следом устремились колесницы. За ними, словно опавшие сухие листья, подхваченные бурей, сорвались с мест легкие всадники. А потом и ряды пехотинцев зашевелились, задвигались — кто-то уже бежал, кто-то шел, кто-то еще стоял на месте. Не рокотали барабаны, не ревели трубы, сотники не рвали глотки — наступать было приказано в тишине.