Артем Тихомиров - Чрезвычайный и полномочный

Хрясь запасся терпением, хотя, видят предки, это было нелегко.

Наблюдая за тем, как Дрянелла хихикает, плюется в котел и сыпет в него порошок, вождь испытывал желание отвесить ей хорошего тумака.

– Подойди! – вдруг сказала колдунья страшным голосом и поманила Хряся пальцем.

Громила повиновался, ощущая, как незримая сила прямо-таки выдавливает пот из его толстой кожи. Магия клубилась в воздухе и хватала за горло.

– Что ты видишь? – спросила Дрянелла.

– Где? Чего? Где вижу?

Колдунья зарычала:

– Смотри на пар, болван ты этакий! Тупица!

Она ткнула вождя палкой для помешивания бурды в правый бок.

– А! – Хрясь Большестрашный уставился, как было велено, на пар. Ничего в нем особенного не было до тех пор, пока Дрянелла не произнесла:

– Зергзиффлзз свинедд чукалск!

И тут перед Хрясем появилось видение. Материализовалось из пара и повисло на расстоянии вытянутой руки.

– Ну? Что видишь? Говори! – Голос Дрянеллы приобрел громогласность и покатился эхом по пещере. Сидящий в дальнем уголке Стучак сжался в комочек. Колдовства он боялся куда больше, чем вождь Водохлебов.

А видел Хрясь чудовище, вылезающее из какой-то щели в каменистой земле. Описать его Большестрашный не мог никакими словами, но понял одно. В сравнении с этим экземпляром лично он просто какой-то смазливый эльф.

Монстр протащил наружу сначала свою башку, при виде которой хотелось упасть в обморок, затем плечи, а за ними последовало и тело. И какое!

Варвар задрожал от ужаса.

– Что… что это за хрень? – потрясенно выговорил Хрясь, ткнув пальцем в видение.

– Грендель. Порода есть такая чудищ. Мало их на земле осталось – в прежние времена дурни всякие истребляли бедолаг почем зря. Численность их в итоге так сильно упала, что оставшиеся погрузились в спячку. Но некоторые время от времени просыпаются. Чтобы пообедать, – объяснила Дрянелла теперь куда будничнее.

Страшный отзвук из своего голоса колдунья убрала. На этот эффект, что ни говори, идут драгоценные силы.

– И ты… и ты… ты его разбудила?

– Вообще-то, да, – призналась старуха. – Мой старый знакомый. Десять веков спит уже. Пришло время ему косточки поразмять.

Варвар выпятил нижнюю губу:

– Это, едрена вошь, сколько же тебе самой лет?

– Да я совсем еще молода… А разве тебя не учили, что с дамами надо повежливее и задавать такие вопросы неприлично? – Колдунья кокетливо посмотрела на Водохлеба через плечо, хлопая ресницами.

– Чего? – взревел тот, вытянув в ее сторону ручищи. – Да я тебя сейчас в два узла завяжу, а потом брошу в твой вонючий котел, чтобы ты там сварилась! Отродье болотное!

– Тихо! Тихо! – Старуха, проявляя удивительную для такого возраста резвость, обежала котел, чтобы оказаться по другую его сторону. – Воистину, вождь клана, ум твой подобен камню, а камни, дураку ведомо, юмора не понимают!

– Дай только до тебя добраться! – рыкнул Хрясь, гадая, с какой стороны лучше броситься в погоню. – Я тебе покажу, чего я понимаю, а чего нет! На посмешище меня выставляешь?

– Что ты, о благородный убийца! Окстись! Ты что, думаешь, я шучу?

Чморлинг скривил рожу:

– А чего? Нет?

Дрянелла оскалила зубы и заскрипела, указывая на дверь:

– Если не веришь мне, поищи честнее кого-нибудь. И такого же могущественного в ремесле колдовском! Ну! Вали! Сам решай свои проблемы, вождь кротов и полевых мышей!

Колдунья от гнева стала даже выше ростом, и из ее желтого взора изливался зловещий свет. Его было достаточно, чтобы вернуть Большестрашного на путь здравомыслия.

– Ладно, старуха! Погорячился. Забудем. Ради общего дела. – Вот чего не любил вождь Водохлебов, так это извиняться и признавать свои ошибки. Хорошо, хоть свидетелей тому немного. Стучак же ни слова не промолвит – этот верный пес готов ради хозяина на все.

Варвар покосился на видение, висящее в столбе зловонного пара. Грендель, как назвала это существо Дрянелла, уже вылез из подземного логовища и отряхивался, как большая собака. Впрочем, сходство с собакой он имел весьма приблизительное.

Хрясь подумал, что такую тварь можно не только бояться, но и уважать. В Гренделе чувствовалась немалая сила. Вдобавок к этому еще и нечто, что со всем основанием можно назвать Древностью.

Монстр спал под землей десять веков, а сколько же лет ему было по-настоящему?

– Захлопни рот, – посоветовала Дрянелла чморлингу. – Пора обсудить кое-какие детали…

– А чего он сейчас будет делать? – спросил тот, словно не услышав.