Артем Тихомиров
Олимпия
Высшие и низшие, господа и рабы - вот истинный порядок вещей
Меандр Великий, законотворец
Страх
Лима хорошо слышала слова старого Полифема:
- Нам снова объявили войну?
Она выглянула в дверной проем, чтобы узнать, с кем он разговаривает.
- Кому-то опять не повезет, - добавил старик, почему-то глядя на свои руки. Напротив него стояла Кадия, высокая илотка[1], переведенная недавно из Северного сектора[2]. - Хорошо, что моя семья давно мертва? - По его губам пробежала бесцветная улыбка.
Не сказав ни слова, Кадия кивнула. На ее неподвижном лице тускло горели темные глаза. С первого дня она казалась Лиме просто живой куклой, которая делает только то, что надо и не выходит за рамки обязанностей. И лишнего слова от нее не услышать, тем более шутки или смеха.
На этом разговор закончился. Полифем оправил бороду и побрел по длинной дорожке, уходящей к дальнему краю купола. Уже через несколько шагов старик исчез за поротом, скрывшись в густых зарослях.
- Почему ты стоишь? - спросила Кадия. Она появилась прямо перед Лимой, и, застигнутая врасплох, девушка попятилась.
- Ничего?
Кадия взирала на Лиму с гневом и подозрением. Затем перевела взгляд на ее желтый комбинезон, расстегнутый на груди. Расстегиваться - не по форме. И подгибать штанины тоже. За это могут влепить выговор или даже наказать штрафом, в иных случаях, нарушителю грозит трехдневный срок в тюрьме. К счастью для Лимы, до заключения дело еще не доходило.
Теперь, судя по взгляду Кадии, все могло измениться.
- Бездельничаешь, - прошипела та, качая головой.
- Вы донесете на меня? - спросила Лима.
Кадия прищурилась, бросила взгляд на щетку, которую девушка держала в руке.
- Я наблюдаю за тобой все то время, как меня перевели. Твоя работа самая простая, но ты пользуешься любой возможностью делать ее плохо. - Она выставила указательный палец и нацелила его Лиме в грудь. - Простой убирай мусор!
Это была самая длинная речь Кадии с момента появления в оранжерее.
Подарив девушке презрительный взгляд, илотка повернулась, чтобы уйти, но неожиданно Лима схватила ее за предплечье.
Кадия замерла, превратившись в статую, и процедила:
- Что это значит? - Между словами она оставила достаточно места.
Но Лима не разжала пальцев.
- Я только хотела спросить, в каком секторе будет охота? Уже объявили?
В ответ Кадия вырвала свою руку и подошла к девушке вплотную, глядя сверху вниз.
- Ты, должно быть, выжила из ума, если ведешь такие разговоры!
- Я просто хочу знать. Это плохо? - спросила та.
Кадия поразилась настолько, что долго не могла ответить.
- Тебе семнадцать лет, девочка, но ты? Эфоры[3] никогда не говорят, где нанесут удар. Это случится в любом месте и в любое время?
Лима не сдавалась.
- Вы говорите неправду. В прошлом году объявили.
Кадия посмотрела по сторонам, точно боялась, что ее поймают на воровстве, но ее страх был не таким уж глупым. У любых стен бывают уши, говаривал отец Лимы, а у некоторых и глаза.
- В прошлом году? - Кадия понизила голос до шепота, еле шевеля губами, - Южный сектор был наказан за неповиновение.
- Какое?
Глаза высокой илотки сделались большими и круглыми.
- Как ты? как ты можешь задавать такие вопросы? Девочка, ты в своем уме? - Она подняла руку, чтобы пощупать ее лоб, но Лима мягко отстранилась.
- Не нужно. Вообще-то, я не сумасшедшая.
Здесь Кадия отшатнулась, из ее рта вылетел нервный смешок.
- Ага! Ага, я поняла! Ты провокатор! Но нет! Я ничего не говорила!.. Я всего лишь работаю! - Теперь она стала буквально серой от страха.
- Но постойте? - Лима шагнула к ней, хотя и сама не знала, что собиралась делать - может, обнять?.. - не нужно бояться? - она тоже перешла на шепот, - я не провокатор?
Кадия выпрямила спину. Теперь ее движения стали какими-то деревянными, резкими, она походила на марионетку, управляемую при помощи ниточек.
- Я только работаю! - громко сказала женщина, неизвестно к кому обращаясь, и быстро зашагала прочь.
Чувствуя стыд и досаду, Лима сделала последнюю попытку остановить ее, но Кадия уже ушла. Зеленые джунгли, буйно растущие под куполом, поглотили желтый комбинезон илотки.
Лиме ничего не оставалось, как только вернуться к работе.
Кадия не отличается от остальных, ей кругом мерещится опасность. Кто знает, что бедняжке пришлось пережить в прошлом?
Лима прикусила губу.
Итак, нацепить маску безразличия. Не выделяться, не провоцировать, не привлекать лишнее внимание. Отец неустанно твердит ей об этом, зная, насколько Лима бывает надоедливой и любопытной. Даже в свои семнадцать она зачастую вела себя как маленький ребенок, не в силах избавиться от старых привычек. Не пора ли вырасти и повзрослеть, наконец? Для илота, говорил отец, длинный язык - первейший враг, и чем раньше илот запомнит эту простую истину, тем лучше.
Читать дальше