Элизабет Кернер - Эхо драконьих крыл

«Ага, — подумала я, — не красива, но привлекательна. Что ж, кое-кому выпадают жребии гораздо хуже».

— Маран и так была высокой, а казалась еще выше; Марик же по сравнению с ней выглядел попросту тощим. Вместе с тем он напоминал мне рыжего ястреба — сгорбленный в плечах, с крючковатым, похожим на клюв носом и зелеными глазами с желтоватым оттенком. Я до сих пор гадаю: что твоя .мать нашла в нем? Когда я спрашивал ее об этом, она не находила слов, хотя, по-моему, считала, что лучшее, что в нем есть, — его голос. На мой взгляд, голос его был высоким, нежным и вычурным, как у человека, который не привык иметь дела с мужчинами. Но тогда я этого еще не знал, — Джеми уставился в кружку. — И уж тем более никогда этого не понимал.

— Короче говоря, в тот же день она бросила меня ради него, не обмолвившись со мной ни словом после трех лет, проведенных вместе, — на мгновение голос Джеми сделался тише. — Я бы самого себя не пожалел ради того только, чтобы уберечь ее от беды, а она сама со всех ног понеслась к ней, — он посмотрел на меня, и печальная улыбка тронула его губы. — Ты, наверное, думаешь, что я пришел в ярость, да?

— Я бы так и поступила, — ответила я немного печально. — А она уже начинала мне нравиться…

Он хмыкнул.

— Я испытывал подобные чувства гораздо дольше. Все время говорил себе, пока мы с ней путешествовали, что настанет час, когда она покинет меня, но не верил, что такое возможно. И даже когда базарные сплетни начали связывать ее имя с именем Марика, я все еще выжидал. Я нашел случайную работу — зарабатывал немного, но этого хватало, чтобы оставаться рядом с ней, ибо в сердце мое закралось дурное предчувствие, да я и не отдал бы ему ее так сразу.

Лишь через пару месяцев я увидел ее вновь и смог поговорить с ней — так мне выпала последняя возможность вернуть ее. Я уже устал ждать и отправился на базар с намерением закупить съестных припасов и покинуть город — хотя, по правде, в мыслях своих был далек от подобного — как вдруг кто-то схватил меня сзади за руку.

При моем ремесле, если ты позволяешь подобному случиться, долго не протянешь. Без раздумий я развернулся, напрягся и принял боевую стойку, выставив вперед кинжал, который сам не помнил, как вынул; между мной и нападавшим оказалось достаточное расстояние.

Она рассмеялась — частью от неожиданности, частью от чего-то такого, чего я раньше в ней никогда не замечал.

«Вот уж не думал увидеть тебя здесь, — сказал я, убирая клинок; при этом гнев, копившийся во мне два месяца, так и готов был вырваться наружу. — Что, возлюбленный бросил или, может, ты его?»

«Ни то ни другое, — ответила она, и во взгляде ее мне почудилась озабоченность. — Давай найдем какое-нибудь укромное место. Надо поговорить».

Я бы не дал за ее слова и гнутого медяка, я бы проклял ее и удалился, ибо был вне себя от ярости; но когда я уже развернулся и собрался было уйти, то вдруг понял, что было в ее глазах, неведомое мне ранее. Это был страх, — Джеми слегка тряхнул головой. — Мы с нею исходили весь Колмар за три года, Ланен. Нам приходилось бороться с зимними буранами, одолевать предательские утесы, отбиваться от случайно встреченных шаек и много чего похуже, но за все это время я ни разу не видел, чтобы ей бывало страшно. И я поклялся себе, что изгоню из нее этот страх; если этот ублюдок Марик каким-то образом запутал мою неустрашимую Маран, я увенчаю свой жизненный путь тем, что прикончу его. С готовностью.

Он отхлебнул еще пива.

— Но, конечно же, вышло все иначе. Обычно так и бывает.

На мгновение он умолк. Парочка в углу громко переговаривалась: им подали обед. Я ждала — но Джеми, казалось, заблудился где-то в собственных воспоминаниях.

— Джеми!

— Что? Ах, да… — он взял мою кружку, взвесил ее в руке и поставил на место. — Ты не пьешь, — сказал он и, поглядев на меня, слегка нахмурился. — Что-то не так?

— Нет, — солгала я. — Пожалуйста, продолжай.

— История эта не очень забавная, моя дорогая Ланен, — сказал он с грустью. — Давай-ка договоримся: ты пьешь — я рассказываю. Перестаешь пить — я умолкаю. Идет?

— Идет, — ответила я, взяла кружку и опорожнила ее наполовину. Снова наполнила до краев и принялась потягивать пиво через равные промежутки. Оно уже начинало на меня действовать, но я пила небольшими глоточками и старалась слушать как можно внимательнее.

— Мы отыскали укромный уголок в полном народа трактире — почти таком же, как этот, — где с горем пополам смогли уединиться. Оказалось, что она обнаружила в доме Марика тайный ход и, оставаясь верной самой себе, немедленно проникла туда. Там она услышала два голоса: один принадлежал Марику, другой был совершенно ей незнаком.