Даша Кудрявцева - Милана Грей - полукровка [СИ]

Поднявшись наверх, я осознала свою глупость: первая башня была одной из самых высоких, обзорной и никакими путями, кроме закрытого коридора внизу, не связывалась с другими башнями. Я влезла на широкий проем окна и вцепилась в стену руками. Башни были недалеко друг от друга, но обзорная была выше, и с неё было видно только черную черепицу главной башни. В нерешительности я топталась на одном месте. Почему-то у меня в голове не было других вариантов, как добраться до колокола. Частичка внутри меня, отвечающая за мнение трусящегося тела, ну, или реальных соображений, визжа:

«Дура, неужели ты думаешь, что сможешь? Ты себя покалечишь, глупая! Угробишь!

Слезай», а я переубеждала её вслух: «Всё хорошо. Всё будет хорошо». Не очень-то я верила в эти слова, смотря вниз с башни.

Я вытерла вспотевшие ладони о плащ и скинула его с себя. Зимний, морозный воздух сразу же накинулся на меня, и я почувствовала, как мурашки побежали по телу. «Лучше умереть, пытаясь кому-то помочь, чем вечно жить, зная, что ты этого не сделал», — с этой мыслью я оттолкнулась от проема окна. Жар обдал тело. Я не испытала никакого сладкого чувства полета, на секунды, в которые я летела, из моей головы пропали все мысли и чувства. Я приземлилась на заскрипевшую крышу, припорошенную снегом, и стремительно покатилась вниз. Безуспешно пытаясь ухватиться руками за покрытые коркой льда черепицы, я тормозила ногами, но только раздирала в кровь руки и тратила силы. Вдруг ноги во что-то уперлись, и на секунду мое тело остановилось, но резиновая подошва кед соскочила с клочка металла, который мог меня спасти, и я снова поехала вниз. В секунду я нашла выход. Когда мое тело свисло с крыши, я успела схватиться за металлический водосток, я вцепилось в него всей своей жизнью, не обращая внимания на боль впившихся в ладонь острых краев обрезанной трубы. Кожа на руках начала, пощипывая, прилипать к холодному металлу. Ногами я нащупала окно, раскачавшись, отпустила руки и влетела в него.

Я рухнула на каменный пол навзничь. Из горла вырвался пронзительный крик, но не из-за жесткого приземления, а из-за содранной кожи рук. Слезы сразу же скопились в глазах. Я

стонала, лицо от боли перекосилось. «Нет. Не время», — стиснула зубы я, глубоко вдохнула, пытаясь задвинуть боль на задний план. Ещё вдох, ещё… и слезы перестали затмевать мне глаза. Я смогла встать, вцепиться в веревку прикрепленную к языку колокола, висящего под крышей, и зазвонила, не переставая. Несмотря на то что это получалось у меня не так громко и сильно, как его обычный звон, уже в первые секунды головы учащихся начали появляться в окнах. Колокол привлек не только спящих учеников, но и пару троек магов, которые показались в арках. Я отпустила веревку, оставляя на ней алые следы ОТ ладоней.

— Милана, сзади! — крикнула, высунувшись из окна Оливия, обхваченная чьими-то руками, стаскивающими её с края подоконника.

Я сглотнула и медленно повернулась. «Откинься!» — крикнула старуха, махнув в меня дрожащей палочкой в слабой руке, и засмеялась сумасшедшим, визжащим смехом.

Заклинания откинуло меня, и я перелетела через широкий проем и… И время пошло в сто раз медленней, как в плаксивых финалах слащавых фильмов. То, что перед смертью жизнь пролетает перед глазами, это только частично правда. Я сама цеплялась за моменты, которыми жила, дышала. Но, как известно, перед смертью не надышишься.

Принявшее красивый голубой цвет небо все сильнее отдалялось. Небосвод освещали теплые лучи солнца, не обращавшего никакого внимания на мрак, царивший внизу.

Напоследок я вспомнила всех, кем дорожила, попрощалась и, ожидая удара о землю, закрыла глаза.

Ветер так заботливо укутывал меня, и всё казалось уже не важным. Раз, и я перестала падать, но это не был удар об землю. Умирать совсем не больно? И кому я это теперь расскажу, мертвым? Я распахнула глаза, и белый свет ударил по расширяющимся зрачкам: знакомое небо, солнце, верхушки башен, стены школы. Пару секунд провисев в воздухе, я упала и провалилась в рыхлый снег.

— Дядя Джеймс, — сказала я, слабо улыбнувшись, заметив его, напряженного, с волшебной палочкой в руках.

Он облегченно выдохнул и сгорбился от усталости. Дядя подошел ко мне и, подав руку, поднял меня с земли. Я выпрямила плечи, и спина захрустела. Для недавно прощавшейся с жизнью — неплохо. Люди в черных плащах не собирались уходить с аллеи. Хоть для меня мой «полет» длился минимум полчаса, маги ещё сбегались на звук колокола, который сейчас еле слышно звенел на верху башни.