Элиссон Элиссон - Хранители крови

Малфой заскрежетал зубами, но язвительную реплику проглотил.

Луна встала с кровати и принялась собирать вещи и рассовывать их по рюкзакам. Гарри медленно сел, прислушиваясь к ощущениям: по телу разлилась чудовищная слабость. Неужели он в таком состоянии был способен подняться с постели и еще куда‑то идти? Или, не дай бог, аппарировать?

Малфой окинул его полным отвращения взглядом: голая грудь с высохшими разводами пота, грязи и крови, глубокие царапины от ритуального перышка с насохшей кровавой корочкой, застегнутые — слава Мерлину! — брюки с красноречивыми белыми следами. Тьфу, пакость! Он не мог здесь больше оставаться.

Вскочив со своего стула, Малфой надменно задрал подбородок и прошествовал к выходу.

— От тебя несет, как из выгребной ямы, — сообщил Малфой и хлопнул дверью.

Гарри даже не глянул ему вслед.

— Все, что мне сейчас нужно, — это горячий душ и койка, — с чувством произнес он, натягивая на себя грязную футболку.

— Я хотела почистить, но Моуди велел не применять магию, потому что это может тебя ослабить, — тихо сказала Луна. — Ты как себя чувствуешь?

— По сравнению с тем, как было в подземелье, просто отлично, — признался Гарри. — А ты… — он запнулся, чувствуя себя внезапно скованным и неловким, — что‑нибудь видела? Заходила туда, когда я… ну, в общем, во время обряда?

Он не знал, почему для него это так важно. Достаточно, наверное, одного Малфоя в качестве свидетеля его позора. Хотя на то, что видел Малфой, ему через сутки будет плевать. А вот Луна…

— Нет, — спокойно сказала девушка. — Я встретила Моуди, когда он уже подтащил вас обоих к той двери, что выводит к стене с водостоком.

Гарри облегченно вздохнул.

— Наверное, это было ужасно, — сочувственно произнесла Луна, протягивая ему водолазку.

— Да знаешь… — Гарри потер шрам, наморщив лоб, и вдруг улыбнулся. — Временами даже приятно.

Луна слабо улыбнулась в ответ.

Рука об руку они спустились в каминный зал по широкой лестнице. Шторы были раздвинуты, впуская в помещение робкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь седые осенние облака. В высоченном окне танцевали прозрачные витражи: две ведьмы, черноволосая и блондинистая, Белла и Нарцисса. Их великолепные платья наконец просохли от дождя, юбки и роскошные волосы взлетали и кружились, разбрасывая по комнате множество цветных бликов.

Малфоя не было. Моуди, хромая, мерил шагами расчищенное пространство перед погашенным камином.

— Наконец‑то, — проворчал он. — Идите сюда, живо. Авроры вот–вот появятся, портал активировался пять минут назад! Лавгуд, ты первая. Держи.

Он схватил с каминной полки миску с летучим порохом и сунул девушке.

— Отправляйся домой, отцу привет и никому ни слова, все ясно?

Луна отрешенно кивнула.

— Тебе пришлют вызов на допрос и еще кучу бумаг, так что завтра утром увидимся в Министерстве. Ну? Чего ждешь? Убирайся!

Луна достала целую пригоршню летучего пороха, шагнула к камину, и вдруг…

Гарри схватил ее за локоть, развернул к себе лицом, притягивая ближе, и прижался губами к ее удивленно приоткрытому рту. Его ладони скользнули по шее, пальцы сомкнулись на затылке, и Луна чуть не выронила сумку, зажатую подмышкой "Чудовищную книгу", чуть не разжала кулак с порохом. Крупицы просыпались сквозь пальцы, ударяясь об одежду и пол, вспыхивая зелеными искрами, Моуди что‑то зашипел… А она не слышала. Ее подхватило волной жаркого удовольствия и нежности, и такого всепоглощающего счастья, что когда теплые, мягкие губы Гарри оторвались от ее губ, она продолжала раскачиваться, словно пьяная.

— Увидимся, — шепнул Гарри.

Короткий адрес, всполох зеленого пламени — и Луна исчезла. Гарри лишь увидел, как сумасшедшим вихрем взметнулись ее длинные волосы.

Сзади что‑то грохнуло, и он резко оглянулся.

— Это…

— Она самая, Поттер, — нетерпеливо буркнул Моуди. — Малфоевская кера, замурованная в заговоренном свинце.

Гарри смотрел на здоровенный металлический агрегат с длинным серебряным гвоздем, пропущенным в кольца замка. Где‑то он уже видел шнурок, примотанный к шляпке.

Гарри перевел взгляд на аврора, в его голове мелькнула какая‑то эфемерная догадка.

— До завтра, Поттер, — Моуди сунул ему под нос чашу с порохом. — У тебя еще будет время высказать мне все свои запоздалые домыслы. Можешь начинать готовить гневную тираду. А пока домой отсыпаться — марш!

— Гриммо-12, — выдохнул Гарри.

Вокруг взревело пламя, и через секунду он вывалился на ковер в кабинете дома на площади Гриммо. Закрыл глаза, устало оперся о каминную полку, чувствуя, как ноги подкашиваются от слабости. Съехал на пол, выронив рюкзак и тяжело дыша.