Рики предпочитал те игрушки, которые могли что‑то делать сами, и особенно – летать. Диего усматривал в этом опасность и старался научить сына обращаться с вещами согласно их назначению, дать почувствовать, что только человек может оживить их. Он строго следил, чтобы дети сами ухаживали за собой, выполняли необходимую работу по дому, аккуратно обращались с вещами. Рики же не очень пылал трудолюбием и при случае отлынивал, «забывая» убрать игрушки или застелить постель – а она, мать, по возможности потакала ему, считая, что он еще маленький. Диего в таких случаях всегда повторял изречение Кофуция: «Ты заботишься о баране, а я забочусь о ритуале», подразумевая, что важнее верное направление, чем сиюминутное милосердие. И он, конечно, был прав.
Но что истинно радовало обоих родителей – это беспредельная привязанность Пита и Рики друг к другу. Все знакомые завидовали, какие у них дружные дети. Пит был для Рики непререкаемым авторитетом, и конкуренции с ним не выдерживал сам Диего Макарони. Оба мальчика были удивительно похожи на отца черными смоляными волосами, осанкой и голосом – Пит чуть меньше, в нем просматривалось некоторое сходство с матерью. Иногда создавалось впечатление, что Рики помыкает братом; но, стоило тому сказать хоть слово, и Рики поступал, как велено. Пит совершенно не стеснялся брата, водил его на встречи со своими друзьями и возился с его. Вот и сейчас – на день рождения Рики пришли обе банды.
Рики, конечно, был не очень послушным, и не все с ним было так гладко. Однажды они с ребятами играли возле энергостанции, и только Рики при виде запрещающей надписи обуял бес зачем‑то залезть в помещение. Позже он рассказал, что специально схватил этот провод: хотел вынести наружу и похвастаться. Старший брат почувствовал неладное, но не успел остановить его. Врачи «скорой помощи» при виде обугленного тела с ходу заявили, что уже ничем помочь не могут. В каком они были шоке, обнаружив, что, хоть он и «обгорел, как жаркое», пульс на месте! За те мучительные часы, что они с Диего присохли к двери реанимации, Люси на всю жизнь запомнила постоянно повторяемую на все лады фразу: «Он просто не может быть живым!!!». Но Рики выжил, полностью поправился. Вскоре он пошел в школу, прекрасно учился, и несчастный случай был предан забвению. В будущем году ему предстояло учиться уже в другой школе – и к этому разговору родители готовились давно. Люси с тяжелым вздохом воззрилась на письмо и остановилась на имени отправителя: «Гарри Поттер».
Тем временем дети уже устали играть. Все‑таки в этом возрасте они начали предпочитать иные развлечения, помимо беготни и «Городов». Однако миссис Дуглас наотрез отказалась выдать им карты.
— Ну, Пит, скажи! – снова потребовал Рики.
— Не скажу! – отрезал старший брат.
— Подожди несколько минут, — поддержал Саймон.
Рики снова с тоской глянул в сторону дома и убедился, что миссис Дуглас не собирается уходить из прихожей – единственный человек в доме, которого Рики побаивался. Она могла запросто огреть поварешкой даже в день рождения.
— Все равно твои подарки от тебя никуда не денутся, — поджала губы Даниэла. – Вот смотри, мистер Франкенштейн хочет, чтобы ты пожал ему лапу! – она требовательно уставилась на Рики.
Рики не нужно было упрашивать – терьер Дан нравился ему куда больше, чем новые канарейки Пита; честно говоря, он считал, что лучше было бы купить другого хомячка взамен Криса, но Пит еще переживал, да и сам Рики тоже, за три года он успел привязаться.
В этот раз Рики так и не сумел разнюхать, что же ему подарят: наученные горьким опытом родные и друзья совместно приняли меры. Его самолюбие было уязвлено: в свои одиннадцать лет он считал себя великим шпионом. Но ни подслушивания, ни специально продуманные незаконченные фразы не дали эффекта. Остался последний способ. Отвернувшись от пса, но продолжая висеть на его пушистой рыжей шее, Рики пристально вгляделся в лица гостей.
Пит, молодец, сразу же отвернулся. Сэм же и прочие приятели брата аж подпрыгивают от восторга – наверняка припасли какую‑нибудь игрушку с сюрпризом; надо поосторожнее. Роджер опустил глаза, какой‑то робкий; точно, что мать купила, то и принес – и далеко не уверен, что это придется Рики по вкусу. Саймон зато, судя по блуждающей улыбке, не подкачал.
И, наконец, Дан, единственная девчонка в компании. Это обстоятельство никогда не смущало Рики, поскольку Дан действительно была замечательным другом – и более близким, чем все остальные, кроме, конечно, Пита. Они вместе с ней ходили на плавание, и однажды она спасла Рики жизнь: неожиданно свело ногу, а остальные были уверены, что он просто прикалывается. Дан же всегда видела все как есть, и обратной стороной этого замечательного качества было то, что над ней почти никогда не удавалось подшутить. Они часто вместе делали уроки и гуляли с ее собакой. С ней у Рики было полное взаимопонимание во всем, кроме…Только бы не то, о чем он подумал!
Читать дальше