Трёст

— Услуги?!! Какие к чёртовой матери услуги?! Ты забралась в мой дом, залезла в мою душу! И ещё...

— Но тебе же легче.

Девушка замолчала. Злости в её взгляде становилось меньше. Она о чём-то задумалась.

— Ты не убиваешь чувства, а просто убираешь боль?

— Ну, не абсолютно бесследно. Я касаюсь только негативных зацепок за разочарования, сожаления, стыд, страх новых отношений. В общем, в некоторых дозах все эти чувства нужны, но я питаюсь такими, что ведут к самоубийству, с фэйри же, по традиции, беру плату серебряной монетой, но к этому сейчас не особо серьёзно относятся. Как и к правилу, чтобы трёсты лечили фэйри только своего пола, — Лиза слегка усмехнулась. — Если бы отец держался правил, я бы не появилась. Всё-таки, тебя заинтересовали мои услуги? Может, поговорим в, э-э, более приличной обстановке?

Голая суккуб всё ещё прижимала руки Лизы к кровати.

— Ах да, — она поднялась и накинула пёстрый шёлковый халат с японским рисунком. — А ты светлая или тёмная?

Потирая запястья, Лиза тоже поднялась на ноги.

— Все трёсты вне кланов. Нас по всему миру меньше сотни, поэтому не надо отмечаться и бороться за территорию. Да и я тут совсем по-другому делу. Однако официально могу лечить только женщин-фэйри. С мужчинами приходится действовать тайно. Но в любом случае, я сейчас предпочту работу без огласки.

— Сколько будут стоить твои услуги человеку?

— С людей я плату не беру. Да и ты утолила мой голод ненадолго, а мне сейчас нужно много сил. Обычно я питаюсь спящими людьми.

— Спать она сейчас не будет...

— Бо? Кто здесь?

В комнату вошла девочка на вид лет пятнадцати, хотя по следам на ауре Лиза дала бы ей лет двадцать пять или чуть меньше. В руках она держала короткий меч, но выглядела нелепо. По движениям легко можно догадаться, что обращаться с ним она не умела.

— Я уже ухожу.

— Постой! Я Бо Джонс, — сказала суккуб, делая шаг вперёд.

— Лиза Ивина, — она посмотрела на настороженную девушку с мечом. Та прищурила яркие голубые глаза, тёмные прямые волосы растрепались сбоку, делая её похожей на милого ребёнка.

— Кензи, — буркнула она, продолжая держать оружие, и добавила по-русски: — Ты русская, что ли?

— Приятно встретить соотечественницу, — светски улыбнулась Лиза. Судя по скривившемуся лицу Кензи, её встреча не впечатляла, и девушка продолжила на английском, обращаясь к Бо. — Ты хочешь привести меня к человеку?

— Да, она работает на светлых, но я могу договориться.

— Так ты тёмная? — разочарованно протянула Лиза.

— Нет, я тоже вне кланов.

— Суккуб вне кланов? — девушка-трёст не могла поверить своей удаче.

— Вообще-то обычно ко мне пристают все подряд, я ведь без защиты клана. Ты тут точно случайно?

— Я могу уйти сейчас же...

— Нет! Кензи, я поеду к Лорэн.

— Эй, я не отпущу тебя непонятно с кем даже к доктору, — просыпаясь на ходу, девушка осмысливала ситуацию.

Поспорив с минуту, они решили ехать вместе, и вскоре все трое подходили к машине-развалюхе с облезлой жёлтой краской. Бо чуть подробнее рассказала о себе. Лизу её история удивила:

— Суккуб, воспитанный людьми и выбравший остаться вне кланов? Я слышала о фэйри, так или иначе оказавшихся у людей, но почему ты не выбрала сторону?

— Но ты тоже не вне кланов, — напомнила она, садясь за руль. Лиза устроилась на место рядом с водителем.

— Но я же... неужели вы ничего не слышали о трёстах?

— Эй, мы познакомились с вашим миром совсем недавно, — Кензи говорила с заднего сидения. — Но я даже из обычных сказок никогда не слышала ни о каких трёстах.

Бо тоже с ожиданием и любопытством посмотрела на Лизу, заводя машину.

— Ну, хорошо. В человеческой мифологии мы никак не отражены, потому что очень редки. А если люди нас и замечали, то ассоциировали с ангелами, под это определение попадала немалая часть фэйри. Никто точно не знает, когда появился наш вид, первый документ, где мы упомянуты, датируется 1656 годом. В Германии в одном городе мучились двое влюблённых детей, принадлежавших к правящим кланам светлых и тёмных. В одну ночь один трёст спас их обоих. Просто пожалел двух самоубийц, решивших изобразить Ромео и Джульетту. Наш вид сочетает спокойный характер и полное равнодушие к политике. Трёст не захотел присоединяться ни к одному клану, а предводители, счастливые за своих детей, дали ему привилегированное положение, а так же всем, у кого окажутся подобные способности по поеданию сердечной боли. Само название вида происходит от немецкого глагола, звучащего как «трёстен», он означает «утешать». В более красочном виде эту легенду рассказывают фэйри своим детям уже веками. Таких мирных эпизодов в нашей истории совсем немного.