Элейн Каннингем - Крылья ворона

— Видишь? — спросил мужчина. — Ты такая красивая.

Он сделал два скользящих шажка вперед, протягивая к ней руку.

Первой реакцией Шакти был гнев. Прежде чем она успела грубо предложить мужчине попробовать обойтись без помощи партнерши, платье ее соскользнуло и распахнулось, будто в предвкушении, — та самая предательская магия, с которой она однажды уже имела дело.

Ужас и отвращение словно обдавали Шакти леденящими волнами. Она вцепилась в свое вероломное одеяние, натянула его обратно и скрестила руки на груди, спрятав при этом одну из них в складках платья. Быстрый взгляд на гладь пруда успокоил ее — выражение высокомерного презрения на ее лице осталось неизменным.

— Убирайся, — холодно произнесла она.

Ее рука, скрытая под одеждой, начала творить охранный знак, защищающий от нежеланных ухаживаний демонов искушения.

Темно-красные глаза демона в обличье дроу заметили ее жест и налились яростью. Из горла существа вырвался жуткий рев, и оно прыгнуло к ней, на ходу меняясь. Отвратительный крылатый демон со всего маху налетел на Шакти и повалил ее на землю. Они вместе упали в серебряный пруд, разбив зеркальную гладь на тысячи водяных осколков.

— Я могу спасти тебя, — злорадно повторило чудовище, и голос его звучал, будто хор проклятых. — Ты однажды уже стала верховной жрицей. Повторим ритуал еще раз?

Шакти выворачивалась и брыкалась, царапая ногтями его кожу, покрытую теперь чешуей.

— Я жрица Ллос, а ты, кем бы ты ни был, — не более чем просто самец!

Едва она успела выкрикнуть последнее слово, словно заряд силы влился в нее. Что-то будто встало между ними, и внезапно демон отлетел прочь, визжа в агонии.

Шакти отползла в сторону и, пошатываясь, поднялась на ноги. К ее изумлению, череп змеи приподнялся и смотрел на нее, в его доселе пустых глазницах, как живые обсидианы, блестели черные глазки: Зубастые челюсти раздвинулись, и змея плюнула.

Шакти вгляделась в ее окровавленный трофей, потом запрокинула голову и расхохоталась, ликующе и восторженно. Она вскинула плеть и хлестнула ею. Все пять змеиных черепов ринулись вперед, готовые убивать, зубы в костлявых челюстях были сверкающими, острыми и искали жертву.

Она орудовала плетью, пока плечи не заломило от боли, пока демон не скорчился у ее ног, а на теле его не осталось ни дюйма целой шкуры.

— Убей меня, — взмолился он.

— Это Абисс, — холодно ответила Шакти. — Мы и так мертвы.

Она развернулась на пятках и зашагала прочь, чувствуя себя лучше, чем когда-либо с того момента, как она потерпела поражение от Лириэль, В той битве Ллос предпочла оказать честь соплячке Бэнр, но отрадный скрежет костей оживших змей, оборачивающихся вокруг ее тела, звучал для Шакти гимном во славу темного искупления. Ее жреческая плеть возродилась к жизни — или почти возродилась. Конечно же, это знак благосклонности Ллос!

Упиваясь этим успехом, дроу прошла мимо гигантского гриба, не обратив на него особого внимания. Она слишком поздно заметила, что эта штука скорчилась и сжалась на манер чудовищного кулака. Шляпка вдруг развернулась и словно взорвалась, и зеленоватые споры осыпали дроу ядовитым жгучим облаком.

Горло и грудь ее горели огнем, будто их обожгло ядом черного дракона. Шакти упала на колени, заходясь кашлем. Она нащупала плеть и мысленно приказала змеиным черепам разорвать гриб на кусочки.

Головы приподнялись, но нападать не стали. Шакти поспешно протерла полные слез глаза и с трудом встала.

И сразу же снова опустилась на колени. «Гриб» принял теперь новую форму. Высоченное существо, больше всего напоминающее столб из мягкого воска, разглядывало ее кроваво-красными глазами размером с тарелку. Больше никаких характерных черт у него не было, но жидкая, колеблющаяся, текучая структура его тела свидетельствовала о том, что оно может принимать любую форму по своему усмотрению.

— Йоклол, — выдохнула Шакти, узнав прислужницу Паучьей Королевы.

Йоклол являлись крайне редко, и обычно только великим жрицам. Никогда в жизни Шакти не мечтала о такой чести. Что ж, пока что ее смерть выглядит все более многообещающей!

Ты не мертва.

Голос йоклол прозвучал в мозгу Шакти, он был явно женский и почему-то знакомый. Дроу смутно припомнился класс богословия в Арак-Тинилит, Академии, где готовили жриц, и занятие по природе и сущности йоклол. Тогда это был научный диспут, представлявший мало интереса для практичной Шакти. Теперь она пожалела, что не была более внимательной.