Вера Камша - Несравненное право

– Пожалуй... – Рене наморщил лоб, – нет, не помню... Хотя... По-моему... Да, – он почти закричал, – по-моему, я вижу какую-то женщину... И еще что-то, связанное с мечом, – Аррой сосредоточенно уставился в одну точку, пытаясь ухватить ускользающий, расплывчатый образ, Эрик ему не мешал. Ледяной ветер трепал волосы, бросал в лица пригоршни колючих брызг...

Молчание грозило затянуться. Внезапно Рене толкнул Эрика с такой силой, что тот упал и отпрыгнул в сторону, одновременно выхватывая шпагу. Что-то мелькнуло в воздухе и навеки кануло в беснующиеся волны, а Рене уже мчался по берегу длинными легкими прыжками, присущими скорее не моряку, а охотнику-горцу. Добыча далеко не ушла. Низенький кудрявый человечек в неприметной темно-синей одежде собрался, видимо, отсидеться среди скал. Не удалось. Убийца не сопротивлялся – метнуть из укрытия нож он мог, но сойтись в открытой схватке с лучшей шпагой Арции ему было не по силам.

Не стал он и отпираться, охотно признавшись, что принадлежит к почтенному сословию портовых воров Гверганды, где известен своей меткостью. Убить герцога ему поручил некий арцийский купец, проведавший о некоторых его грешках, посуливший много золота и до смерти запугавший. Бедняга, дрожа, рассказывал, как на мгновение потерял способность двигаться, а потом его тело отказалось выполнять приказания обезумевшего мозга и стало непристойно выплясывать под прихлопыванья арцийца. Выбирая между более чем вероятной казнью и этим кошмаром, воришка согласился.

Рене смотрел на беднягу с жалостью. Вот что, значит, должно было произойти с Шани, будь у графа воля послабее. А вдруг за прошедшие месяцы Михай усовершенствовал свое умение? Хотя вряд ли. Будь так, он не искал бы убийц, а заставил бы его самою броситься в море или же выпить яд.

– Как тебя зовут? – Рене спросил просто, чтоб чего-то спросить.

– Ангей, – с готовностью ответил человечек.

– Ты сможешь узнать этого арцийца?

В глазах Ангея заметался животный ужас, и бедняга бухнулся на колени, проявив страстное желание облобызать мокрые герцогские сапоги. Рене брезгливо отпрянул.

– О не!!! Не, ясновельможный принц! Убейте меня, продайте атэвам, но я не сможу его больше видеть! Лучше повесьте!

– Повесить я тебя всегда успею, – отмахнулся герцог, – уведите!

Подбежавшая когда все уже кончилось охрана с излишним усердием подхватила незадачливого убийцу под руки.

– Да не бейте, – вдогонку приказал герцог. – Он не хотел меня убивать... Заприте где-нибудь и пришлите к нему клирика потолковей.

Проводив глазами жалкую фигурку, обмякшую в железных руках дюжих воинов, Рене как ни в чем не бывало обернулся к Эрику:

– Похоже, ты был прав. Магия не всесильна. И тем не менее они добрались до Эланда. Хотя, правду сказать, мы платим им той же монетой. Парочка моих сейчас в Таяне. Надеюсь, им повезет больше, чем этому бедняге.

– Рене, – Эрик глянул герцогу в глаза, – как ты смог его услышать? Конечно, я стар, но и в молодые годы я ничего бы не заметил и не успел. Я тебя никогда не спрашивал, где ты пропадал четыре года и кто тебя научил драться, как не умеет никто – ни атэвы, ни таянцы, ни мы – я уж не говорю про этих протухших имперцев. А теперь, когда аквэро [29]у самой кормы, я спрашиваю тебя, Рене Аррой. Кто ты?

– Кто? – Рене задумался. – Я – это я. Это единственное, за что я ручаюсь. Да, я угадываю чужое движение еще до того, как оно сделано, я ощущаю присутствие того, кто думает обо мне. Откуда у меня это – не знаю, догадки есть, но это только догадки. Ну а приемам боя меня научили те, с кем я провел годы, про которые ты говоришь. У них такое в порядке вещей. Именно там я и узнал, что могу то, что другим людям, видимо, не дано. Я пытался обучить тому же Стефана, Шандера, маленького Рене. Они не смогли, ну так что же! Я все равно рад, что знаю и могу! Если тебе в руки попала хорошая шпага, стоит ли думать, как и где ее ковали? Особенно когда враги на пороге.

– Я предполагал что-то в этом роде, – вздохнул Эрик, – что-то проснулось у тебя в крови, что-то мне не понятное. Но ты прав, это не так уж и важно. Эланд пойдет за тобой, но ты должен победить. Знаешь, – маринер озадаченно поскреб подбородок, – я всегда терпеть не мог дурацкую байку, которую так любят повторять клирики. Ну, про то, как их добренький бог на всех рассердился и решил утопить. И только один человек додумался построить корабль и взял на него своих родичей и кучу всякой твари, от которого мы все и пошли, потому как другие утонули... Глупо это, никогда столько народу от одной семьи не разведется, люди ведь не кошки.