Ричард Кнаак: Скрытый Пророк

Приложение величайших усилий потребовалось смертным, чтобы удержать внутри своё облегчение. Радость Мендельна умерил тот факт, что пятёрка по-прежнему вела себя так, будто дело не окончено.

ЗНАЧИТ, РЕШЕНО, — провозгласил Империй с лёгким оттенком горечи в голосе. — НО ЧТО ВЫ НАМЕРЕНЫ ПРЕДЛОЖИТЬ, ЧТОБЫ НЕ ДАТЬ ПЫЛАЮЩЕМУ АДУ РАСПРОСТРАНИНИТЬСЯ ПО МИРУ, КОТОРЫЙ ВЫ СПАСЛИ? НАМЕРЕНЫ ЛИ МЫ ОСТАВИТЬ ВОЙСКО ОХРАНЯТЬ ЭТОТ… ЭТОТ САНКТУАРИЙ?

Не успел он задать этот вопрос, как пронизывающий, берущий за душу смешок заставил всех оглянуться. Империй призвал огненный меч.

— Ох, советники, это мирный визит, — прохрипел голос, словно потревожили гнездо гадюк. — Мирный — если позволите.

Тогда их накрыла тень, тень такая тёмная, каких Мендельн никогда не видел. Вместе с ней пришло ощущение зла, которое напомнило брату Ульдиссиана о другом исчадии… О Лилит .

ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ ПЕРЕГОВОРЫ… ВЛАДЫКА МЕФИСТО? — спросила Ауриэль тень. — ТЫ… А НЕ ТВОЙ БРАТ?

Тень кое-как обрела высокую, жуткую форму, которая мгновенно навела Мендельна на мысль о морлу или, хуже того, об их мерзостном хозяине, Люционе, который, как и Лилит, был отпрыском нежданного и ужасного гостя.

— Мой дорогой брат сейчас не в себе. И потому я, который к тому же старше, в самом деле предлагаю переговоры — и более того! Я предлагаю… Перемирие, — хотя Мефисто большей частью оставался скрыт тенью, как, по словам Ульдиссиана, это делал Диабло, то, что проступало, заставляло трястись поджилки Мендельна. — Договор, разрешающий ситуацию, которую этот навлёк на нас.

Зелёная, чешуйчатая ладонь выступила из тени, обвинительно указывая на Инария. В ответ отступник ярко вспыхнул.

Империй перенял бразды беседы от Ауриэль:

И ЧТО ЗА ДОГОВОР ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ?

Огромные острые зубы мелькнули там, где должна была находиться голова демона.

— Мы, как и вы, сделали неверные предположения об этом месте, неверные предположения о существах, порождённых обоими нашими видами.

Пылающий красный глаз материализовался и подмигнул Ауриэль, которая совершенно проигнорировала действие.

Со смешком Мефисто добавил:

— Но Санктуарий — гораздо большее, чем мы предвидели! Всё, что вы сказали, — правда, и мы дадим ему расти и посмотрим, к чему это приведёт — к добру ли, ко злу ли, только вмешиваться не стоит.

И МЫ ДОЛЖНЫ ДОВЕРИТЬСЯ ТВОЕМУ СЛОВУ, — усмехнулся Империй.

— Этот мир стоил мне детей, обоих детей, которые боролись за его выживание. Также и во имя их я бы хотел, чтобы он продолжал быть.

Самым странным, во всяком случае, для Мендельна, было то, что он поверил Мефисто. Во всяком случае, отчасти. Разумеется, единственной причиной, по которой Люцион и Лилит пытались сберечь Санктуарий и человечество, было последующее служение людей Пылающему Аду.

Но даже частичная вера демону пугала. Она указывала на незаметное воздействие несметной силы Мефисто.

Вот ангелы, судя по всему, не очень-то верили непрошеному гостю, но Тираэль вдруг встал рядом с Империем:

ЕСЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ ПЕРЕМИРИЯ, ВЕРХОВНЫЙ ДЕМОН… ОСТАВИШЬ ЛИ ТЫ СВОЮ МЕТКУ ТАМ, ГДЕ Я УКАЖУ?

Мефисто, похоже, колебался.

— Укажи мне, и это случится — но только если я получу кое-что в ответ по праву справедливости, которой ты служишь.

Ангелы переглянулись. Империй кивнул Тираэлю.

ГОВОРИ, ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ, — сказал последний тёмной форме.

И снова когтистая ладонь устремилась вперёд и указала на узника:

— Его… Пусть тот, кто тысячу раз провинился перед вами, теперь ответит мне за мою потерю — и скрепит наше перемирие.

Инарий повёл себя странно, услышав это. Он засмеялся. Он громко смеялся до тех пор, пока Империй нетерпеливым взмахом руки не унял все звуки, исходящие от пленника.

ЕСЛИ МЫ ДАДИМ СОГЛАСИЕ, ТЫ ПОСТАВИШЬ СВОЮ МЕТКУ? — спросил заносчивый ангел.

— На глазах у всех — даже этих, — закончил владыка Мефисто, обратив красное око в сторону группы Мендельна.

Как только демон провозгласил это, зала пропала, и они снова очутились в Санктуарии, но немного в другом месте. Их окружали развалины Собора Света.

— Ангельский юмор, — усмехнулся Мефисто.

Империй указал на центр того, что, как понял Мендельн, было огромной залой, где Пророк, вероятно, читал массам свои проповеди:

ЗДЕСЬ, В ТОЧКЕ ПОТОКА! В ТОЧКЕ, ГДЕ ЭТОТ МИР БЫЛ СШИТ ВОЕДИНО… ТВОЯ МЕТКА.

Брат Ульдиссиана думал, что верховный демон начертит огнём какой-нибудь символ, но Мефисто поднял руку туда, где мелькали его зубы, и укусил собственную конечность.