Ричард Кнаак - Скрытый Пророк

То, что Инарий мог называть себя воином Света, чемпионом Добра, было издёвкой, которую Ульдиссиан находил слишком жестокой. Он представил Инария в образе Пророка, красивого вечного юноши, который смеётся над его беспомощностью.

Этот образ в своей голове Ульдиссиан сжёг с яростью, которую никогда не испытывал до этого. Сыну Диомеда казалось, что он вот-вот взорвётся, но выхода это чувство не находило. Ему было нужно что-то, по чему ударить, и здесь была только трава.

Трава…

Трава…

Как случалось раньше, пламя неистово вспыхнуло повсюду вокруг него. Это был не просто огонь, какой можно было наблюдать в лагере прошлым вечером, но огромное изумрудное и жёлтое пламя, которое съедало ближайшие стебли так быстро и тщательно, что не оставалось ничего, из чего могла бы вырасти новая трава.

И этот огонь распространился по региону, с намеренным безумием полыхая вокруг эдиремов. Он оставлял от травы только чёрный пепел, но ни один из людей Ульдиссиана не получил ни ожога. Им пламя казалось коротким дуновением прохладного ветерка, ласкающего их.

Но мало было просто выручить эдиремов из ловушки, в которую он привёл их. Ярость Ульдиссиана не знала пределов. Вдруг всё вокруг показалось ему угрозой для его приверженцев и особенно — для него. Каждый стебель травы, насколько хватало глаз, был монстром, служителем Пророка. Пристально глядя на стебли, Ульдиссиан только хотел, чтобы их не стало.

Огонь исполнил его волю. От эдиремов он бросился во всех направлениях, поглощая растительную жизнь. За собой он оставлял чернеющий ландшафт, который, спасибо сыну Диомеда, был ничуть не горячим.

И прямо на глазах у благоговеющих эдиремов остальная часть лугов сдалась ярости Ульдиссиана. От места, где он стоял, выжженная зона всё расширялась во все стороны. Пламя неслось вперёд, неконтролируемое, и становилось тем ненасытнее, чем больше отдалялось.

Ульдиссиан наблюдал за всем этим на одном дыхании. Он наблюдал за этим, ничуть не заботясь о разрушении, которое учинял. Вообще, почему он должен был остановиться на лугах? Раз Инарию нравятся такие проделки, то и джунглям доверять не стоит. Не лучше ли дать пламени уйти как можно дальше, даже в саму столицу, где нет ничего, кроме зла и обмана, почти равных ангельским и демоническим? Почему…

Кто-то больно шлёпнул его по лицу. Ульдиссиан заревел и сосредоточил немалую часть своей силы на негодяе.

Выброс первозданной энергии ударил Мендельна прежде, чем Ульдиссиан осознал, кем была его цель.

— Не-е-е-т! — в ужасе он поспешил подавить свою работу. К его дополнительному ошеломлению, Мендельн пропал из вида. Несмотря на всё это, Ульдиссиану всё ещё потребовалось бороться с собой, чтобы вернуть самоконтроль.

В поле видимости не было ни стебелька живой травы. На самом деле, единственными живыми существами были эдиремы… Причём не все. Здесь и там — в слишком многих местах — лежали тела.

Многие из них принадлежали детям.

Однако у Ульдиссиана не было времени на невинных жертв Инария, так он был озабочен своей собственной. Он оттолкнул Ратму в сторону и побежал к месту, где в последний раз видел своего брата. При такой силе, которую он направил на Мендельна, было несомненно, что младший брат не только умер, но и изуродован до неузнаваемости.

Но лицо и тело Мендельна были в идеальном состоянии, хотя тело и лежало под углом, от которого по Ульдиссиану побежали мурашки. Всхлипывая, старший брат склонился над фигурой в чёрной мантии. Он уже вылечивал других, очень близких к смерти. Если была возможность сделать это снова, он молился, чтобы это был тот случай.

Небо рассекла молния.

Несмотря на трагичность ситуации, Ульдиссиан не мог не поднять взора на то, чего быть не должно было. Он создал только густые облака, чтобы защитить своих последователей от проклятого солнца Инария. Гроза не была частью этого заклинания.

Но она пришла всё равно.

Дождь лил со страшной силой, словно наверху опрокинули огромное бездонное ведро. Свирепый поток беспощадно прибивал людей к земле. Даже Ульдиссиану было трудно подняться, но он поднялся.

И когда сын Диомеда выпрямился, он увидел движение на севере. Поначалу казалось, что оно плывёт к нему и его последователям, как и ужасный дождь. Однако, по мере того как оно неуклонно приближалось, в нём различились многие сотни фигур в шлемах, мантиях и на лошадях. Они держали мечи и булавы, а их дикие крики были подобны грому.

Воины-инквизиторы — вооружённые силы Собора Света.