Malice Crash - Гори во льдах

«Да уж, – согласилась хейтерша, начиная раскладывать по порядку кусочки сведений. Получалось с трудом – для удобства Ангмарская принялась строить прямо на готовых планах иллюзорную трехмерную модель – естественно, в малом масштабе. – У папы по сравнению с этим – спичечный коробок. Кстати, ты ко мне домой не хочешь заглянуть?»

«Не знаю, – честно ответил Рингил. Честность прямо сквозила. – Нора говорит, что синтегисты десятой линии меня за одно имя побьют, а ты живешь на арене их священной истории...»

«Как ты красиво говоришь, тьма моя, – Сулмор действительно понравилась формулировка. – Да нет, у нас там десятая линия не появляется, я все-таки позже живу, чем им интересно. Серьезно, приезжай. С папой познакомлю...»

«Хватит шутить, – похоже, идея хейтеру не понравилась. – Тьма моя, у тебя там скучно ведь совсем...»

«Что да, то да, – не стала перечить принцесса. – Ладно, тогда не надо. Или попрошу отца специально для нас что-нибудь устроить. Рингил, пошарь там по ближайшей технике... у меня модель неполная получается. Ты ведь умеешь?»

«Относительно, – требуемая информация все же пошла. – Правда, компьютеры после этого восстановлению не подлежат. Мы с Велкой так прикалывались. А что твой папа может организовать?»

«Ничего особенного, – Сулмор пришлось признать поражение. – Ты такое дома можешь устроить на материале...»

«Ладно, потом обсудим, тьма моя, – за этим последовал своеобразный мысленный смайлик – мелкий заряд позитива. – Скоро встретимся...»

«Тогда до встречи», – похоже, у полосатика появилось другое занятие. Ангмарская посмотрела на готовую модель и создала еще один чистый листок. Планы нуждались в срочной переделке.

–Мы не должны этого помнить, – Ньер говорил даже слишком убедительно. Рик никак не мог задвинуть на задворки сознания мысль о том, что этот извращенец, политик и будущий коллега по шведской семье ему искренне нравится. Они были почти ровесниками, но Тьенгри уже окончил университет своей жизни, став профессиональным режиссером чужих судеб. – Все эти поколения мы были Сенгаром. Мы были тем, что от Сенгара осталось. Мы не примем потери своего одиночества. Ты можешь подарить нам прозрение без боли?

–Могу, – Велка кивнула. Она сидела на кромке пульта, чтобы смотреть на собеседника чуть свысока. – Я могу подарить твоему народу новую иллюзию. Я сохраню вашу избранность и подарю вам другой дом, где ничего не напомнит об одиночестве и страхе. Никто не вспомнит о том, что боль была святой.

–Да, уничтожь Тьенг, – выдохнул Ньер. – Довольно боли – что святой, что не очень... Мы слишком долго ее умножали только ради проверки собственной силы.

–Вы не знали иного ключа, – Веледа пожала плечами. – Когда открываешь дверь своего дома, совсем не важно, чем ты при этом пользуешься. Я помогу тебе заглянуть в себя и найти там подлинный источник – хотя, конечно, если ты предпочитаешь своих братьев...

–И это тебя не шокирует? – Рик прикинул суть вопроса. Да, для среднего сенгарийца – более чем скандал. Ри и не ри сочетаться с вещественным результатом не могут. По определению невозможно. От Велки новоиспеченный демон знал, что примесь Хаоса смывает все генетические границы.

–Об этом знаем только мы, – глаза императрицы полыхнули желтым. – Для всех они останутся твоими рабами. Или, если пожелаешь, будут названы законными братьями. Или кем сам захочешь. Любители копаться в грязном белье никогда не произнесут правду – она никому не нужна. Я не намерена ломать положение дел в империи. Тем более что положение с не ри там вполне приемлемое, не то, что у вас. Сюда уже летит транспортник, я его вызвала, как только ты согласился.

–Меня это не удивляет, – Тьенгри вздохнул, на секунду позволяя собеседнице и свидетелю увидеть, насколько он устал. Усталость от неожиданностей всегда проявляется одинаково – неспособностью удивиться. – Веледа, я отдаю тебе то, чем владел по праву наследования, просто чтобы ты сделала то, на что у меня не хватит решимости. Как ты это сделаешь – мне все равно. Какую сказку ты расскажешь – тоже. Я отдаю тебя себе не потому, что не знаю, что с собой делать, и не понимаю, что делать с нами. Я вижу в тебе последнее решение. Вот и все.

–Ты не ошибся, – насколько помнил из рассказов Велки Рик, «последним решением» именовали в сенгарийской мифологии нечто вроде мессии. В переносном смысле так звали Аскрину, предательницу своих самых верных подданных. В прямом – не сохранившуюся в истории девушку, некогда возжегшую на Сенгаре пламя истинной веры. По преданиям, именно она придумала заменить одну из икон зеркалом и своим даром убеждения привела весь народ к невиданным высотам самоуважения. Сенгар-ри стали воистину народом-избранником творца, нацией, свободной в творчестве, стремлении к небу, внутренней силе... Открытие силы боли пришло потом.