Рэйя - Наследие Говорящих

Снейп громко фыркнул.

— Если то, что я видел, по–вашему, можно назвать «безопасностью», то смею предположить, что мальчишку с таким же комфортом можно устроить и в Азкабане. Дементоры тоже покажутся ему весьма приятной компанией, да и безопасность там на высшем уровне.

Дамблдор невольно улыбнулся, заслужив от зельевара рассерженный взгляд.

— Что вас так развеселило? — недовольно уточнил он, заметив смешинки в глазах директора.

— Несмотря на то, что вы с Минервой постоянно ругаетесь, вы так похоже мыслите, — Альбус покачал головой. — В прошлом году она говорила мне то же самое.

— Кстати о МакГонагалл, — вспомнил Северус, для которого сама мысль о том, что они с идиотской старой кошкой могут быть в чем‑то похожи, была просто кощунственной. — Почему, скажите на милость, она не удосужилась проинформировать меня о том, как живет Поттер?

— А зачем? — спокойно уточнил директор.

— Что значит «зачем»? — не понял Снейп. — Как декан его факультета, я должен знать такие вещи!

— И что бы это изменило?

— Я бы следил за качеством его жизни у магглов, — ощетинился зельевар, на что Альбус только тяжело вздохнул.

— Ты же не можешь постоянно быть рядом с ним, — заметил он.

— Теперь это и не важно, — отрезал зельевар, — к магглам он больше не вернется. По крайней мере, этим летом.

— И куда же ты намерен отправить его?

— Я решу этот вопрос, — уверенно бросил мужчина. — Возможно, попробую найти для него подходящих опекунов.

Дамблдор кивнул и некоторое время молчал, о чем‑то размышляя, наконец, он снова посмотрела на Снейпа.

— Что ж, думаю, ты прав, если Дурсли действительно угрожают безопасности Гарри, то ему нельзя оставаться на Тисовой улице. К сожалению, поиск подходящих опекунов займет время, но я постараюсь подыскать кого‑нибудь, кому мы могли бы доверять, — директор бросил на декана Слизерина задумчивый взгляд. — К слову, Северус, твой дом хорошо защищен?

— Безусловно.

— Надеюсь, ты не будешь против, если Гарри пару дней поживет у тебя, пока мы не сообразим, у кого он сможет провести остаток лета? — осторожно спросил директор. Снейпа замутило от одной этой мысли, но он все же кивнул.

— Думаю, пару дней я смогу его потерпеть, — вздохнул мужчина.

— Спасибо, — директор подозрительно померцал голубыми глазами, немного насторожив этим Северуса, но так как на данный момент зельевара больше беспокоили все те ужасы, которые Поттер мог натворить в его доме, оставшись без присмотра, он решил свернуть этот разговор и вернуться к нему через пару дней.

Снова и снова он мысленно возвращался к тому моменту, когда в его голову забрела совершенно абсурдная мысль притащить чёртова Гарри Поттера в свой дом. Это страшное помутнение рассудка Северус списал на жуткую злость и возмущение, когда выше упомянутый мальчик был обнаружен запертым в той отвратительной маленькой комнате, словно какое‑то опасное животное.

То, что он совершил страшную глупость, волшебник понял, когда проводил мальчишке быструю экскурсию по дому, объясняя расположение комнат и «тонко» намекая, что он собственноручно сотрет паршивца в порошок, если тот вздумает лезть туда, куда его не приглашали, например, в его кабинет, или, упаси Мерлин, личную лабораторию. Последним событием этого лета станет мгновение, когда мелкий недоумок разгромит его дом. Северус был почти уверен, что Поттер не успокоится, пока окончательно не сведет с ума своего декана. И он сам подписался на все это. Какой ужас.

Распрощавшись с директором, волшебник поспешил домой, задаваясь вопросом, зачем, Мордред его раздери, он так усложняет собственную жизнь.

4 августа 1992 года.

«Дорогой Том!

Наконец‑то я смог добраться до пера и чернильницы, чтобы спокойно ответить на твои письма. Это было очень странное лето, поверь мне на слово. Чёрт, мне о стольком с тобой хочется поговорить, когда же ты вернешься в Англию? Кстати, со мной все в порядке! Ты просто не поверишь, где я сейчас нахожусь! Что? Уже сгораешь от нетерпения узнать поскорее? Ха! Ну что ж, ты сидишь? Если нет, то сядь скорее, ведь я сейчас у Снейпа! Ты в шоке? Надеюсь, что да, потому что я до сих пор не могу поверить, что наш декан позволил мне погостить у него пару дней.

О, наверное, ты задаешься вопросом, что это я делаю у Снейпа, да? А я даже и не знаю с чего начать, да и не хочу я все это пересказывать в письме. Если вкратце, то на письма твои я не отвечал из‑за одного домовика по имени Добби. Нет, ну ты представляешь? Он воровал мою почту целый месяц! Виви поймал его, когда он следил за домом Дурслей, и притащил ко мне в комнату на допрос, и всё бы ничего, но у Дурслей в гостях были какие‑то важные партнеры и мне, как ты понимаешь, велели сидеть тихо. Ты можешь себе представить, КАК можно сидеть тихо, когда на голову тебе сваливается ополоумевший домовик, который то норовит вышибить свои жалкие мозги, то вопит что есть мочи? Честно? Я думал, Вернон меня прикончит! А потом, знаешь, что выкинул этот мелкий идиот? Он заявил, что мне нельзя ехать в Хогвартс! Естественно, я сказал ему, что в любом случае поеду, и тогда Добби что‑то сделал с Дурслями, и они окончательно съехали с катушек, посадили меня и Хедвиг под замок, поставили на окно решетку и кормили через кошачью дверцу, которую дядя проделал в двери!