Юлия Матси - Нэко

Я печально вздохнула, свернулась плотным клубочком (он оказался гораздо плотнее, чем в человеческом исполнении) и крепко уснула. Впервые в этом мире.

Я спала, и мне снился сон: странное пространство, наполненное пустотой, жуткое осознание неотвратимости приближающегося события, угнетающее ощущение абсолютного одиночества. Когда в этом ничто-и-нигде появился Арагорн, я даже обрадовалась, как обрадовалась бы любому живому существу.

— Ну, здравствуй, кошечка, — довольно улыбнулся он, видимо, не чувствуя никакого дискомфорта в этом месте.

А меня охватила злость, потихоньку переходящая в ярость. Как этот подлец, сломавший мою жизнь, смеет появляться в моем сне и говорить в таком тоне?!

Подлец, видимо, не подозревающий о моих мыслях, тем временем продолжил:

— Как впечатления от нового тела? Удобно?

Новое тело непроизвольно напрягло пальцы, выпуская когти.

— А демона оценила? Уникальный экземпляр. Еще из тех времен…

Примерно на этих словах я и не выдержала. Сорвалась с места, точно кошка, которой наступили на хвост, и проехалась когтями по самодовольной роже. Ну, то есть хотела проехаться. Вместо этого моя рука скользнула сквозь Арагорна, а я лишь чудом (или кошачьей ловкостью) сохранила равновесие.

— Что за?.. — Я не договорила, предпочтя послать мужчине красноречивый взгляд.

— Я догадывался, что твоя реакция будет, — он пару раз прищелкнул пальцами, подыскивая подходящее слово, — не вполне сдержанной. Поэтому и устроил нашу встречу во сне. И не напрягайся так, это не твой сон. Здесь ты — такой же гость, как и я. И в отличие от меня влияния на данную реальность не имеешь.

Он как-то особенно по-хорошему улыбнулся. Ну точь-в-точь добрый дяденька-маньяк, достающий скальпель.

Хотелось сдохнуть от ярости и осознания собственного бессилия.

— Нет, так дело не пойдет. — Арагорн задумчиво хмыкнул, а потом внезапно хлопнул в ладоши. Я вздрогнула от неожиданности, а потом осознала, что больше не злюсь. И вообще спокойна, как тот удав. И ярость не возвращается даже при сознательном усилии. — Так-то лучше. Теперь слушай внимательно, времени на твою истерику и так много затрачено. А мне еще с десятком попаданцев общаться сегодня. Скажешь своему спутнику, что вам необходимо выйти в Гафсу, припортовый городишко средней паршивости. Там вы сможете сесть на корабль до Мин-Йаршериса, но перед этим ты выполнишь мое задание.

— Какого черта я должна выполнять твои задания? — не сдержалась я, наплевав на успокоительный эффект Арагорновой магии.

— Не волнуйся, оплата будет хороша, — неожиданно ухмыльнулся собеседник. А потом ловким жестом фокусника продемонстрировал выхваченное из воздуха писчее перо.

Перо сияло золотыми пушинками и стальным наконечником. Оно покачивалось в потоке несуществующего ветерка, соблазняя и завораживая.

— Святотатство! — завопила во мне личность нэко. — Убить! Отобрать и убить!

Мускулы напряглись, бросая тело в убийственный прыжок, и… ничего не произошло. Я даже кончиком хвоста шевельнуть не сумела.

— И все же Фрейя дала вам слишком много воли. По мне, смертных, позволивших себе так относиться к богу, следовало бы испепелять без раздумий: ты уже второй раз пытаешься нанести мне повреждения. Третий станет для тебя последним. — В его голосе прорезались настолько жесткие нотки, что мои уши сами собой прижались к голове, а хвост обвился вокруг левой ноги. — Говорю в последний раз, для самых тупоголовых: доберешься до Гафсы. Там найдешь кузнеца Дарса. Он расскажет, что делать дальше. Выполнишь его приказ, и я отдам тебе перо. И постарайся не облажаться.

Арагорн начал истаивать, точно предрассветный туман, но неожиданно вновь сгустился:

— И кстати. Чтобы, проснувшись, ты не решила, что все это было только сном (есть у вас, землян, такая привычка), вот тебе напоминание.

Он швырнул какой-то небольшой предмет, который я рефлекторно поймала.

А потом резко подскочила на кровати, чуть не свалившись на пол. В руке я судорожно сжимала маленькое, вырезанное из кости колечко в форме змеи, кусающей свой хвост.

— Гадство! — Я с трудом сдержала желание выкинуть кольцо в окно. Вспомнив подробности сна, который не сон, я испытала на собственной шкуре все прелести раздвоения, точнее, даже растроения личности.

Упрямица кричала, что не будет выполнять приказы всяких там арагорнов и дарсов. Прагматик возражала, что не стоит раздражать еще сильнее и без того раздраженную сущность, обладающую такой силой. Нэко жалобно мяукала, призывая сделать все возможное и невозможное, лишь бы не оставлять дар Фрейи в руках чужака и нечестивца.