Василий Горъ - За гранью долга

— Благодарю за теплые слова в адрес моих предков. Рад, что имел честь познакомиться с вами, барон, еще до приезда в столицу. Хочу выразить искреннюю надежду, что когда-нибудь буду иметь честь плечом к плечу с вами выйти на поле боя. Ибо, как говорит мой отец, ничто так не укрепляет мужскую дружбу, как сцепленные краями щиты и вражеская конница, идущая в атаку… Ваше здоровье, барон…

— Отлично сказано, граф! — заревел Гирдон и, гордо вскинув бороду, жизнерадостно расхохотался. — Кстати, почему бы вам, мой юный друг, не пересесть за наш стол? Видит бог, застолье в хорошей компании еще никому не повредило! Вина графу!! И кубок побольше!!!

— Благодарю вас, барон… — вздохнул я. — Вы, как старый друг нашей семьи, должны знать, что до достижения двадцати восьми лет мужчины рода Утерсов вообще не употребляют спиртного. И проводят свободное время в тренировках и здоровом сне. Поэтому я, как младший мужчина в роду, обязан поддерживать эту традицию…

— Боже мой, ну конечно же это так! Помнится, в день, когда ваш отец в первый раз переступил порог большого королевского зала для приемов, графиня де Варси долго удивлялась, как это мужчина такого роста — и никогда не пьет… А я ей говорю — ваша светлость, Утерсы сильны в другом… — барон сально ухмыльнулся и, взмахнув кубком, рухнул на жалобно заскрипевшую лавку. И, почему-то вздохнув, добавил: — Значит, пить придется нам. Ибо вино — враг, а сдаваться врагу — не в наших привычках…

Первое, что я услышал, еще не успев открыть глаза, был голос Тома:

— Мда… Как мы и предполагали, на улице дождь… Какие планы на день, милорд?

— Дорога… — вскочив с кровати, буркнул я. — Пока я разомнусь, сходи и узнай, готово ли твое сюрко. А на обратном пути распорядись насчет завтрака…

— Сюрко я уже забрал… — слегка покраснев, буркнул оруженосец. — Только надевать его я пока не стал — жалко его мочить. Да и под плащом ваш герб все равно не разглядишь. А завтрак принесут по первому требованию. Так что тренируйтесь. А я пока пойду проверю, как оседлали лошадей…

«Хороший оруженосец значительно облегчает жизнь…» — мелькнуло в голове. Задумчиво посмотрев на почтительно замершего у дверей Ромерса, я утвердительно кивнул и, дождавшись, пока он выйдет из комнаты, принялся разминать шею…

…Вернувшись с конюшни, Томас повесил на стену мокрый плащ и, по стеночке добравшись до своего ложа, превратился в статую. За все время, пока я крутил «Эхо в теснине», он ни разу не пошевелился и, кажется, старался даже почти не дышать. Зато когда я убрал мечи в ножны и, подхватив с кровати полотенце, направился к двери, он, поняв, что тренировка закончилась, робко поинтересовался:

— Простите, милорд! Можно вопрос?

Я утвердительно кивнул.

— Сколько лет надо отрабатывать этот комплекс для того, чтобы так двигаться? С ума сойти — в ваших перемещениях и ударах столько мощи, что… мне бы не хотелось оказаться тем, кто подвернется под ваши мечи…

— Эх… Видел бы ты, как его делает мой отец… — вздохнул я. — У него аж воздух звенит… А насчет сроков — трудно сказать. Я отрабатываю «Эхо» сравнительно недавно. Но почти все движения и переходы из него начал осваивать еще в глубоком детстве. И потом, самое сложное тут — не движения, а боковые смещения, скручивания бедер и корпуса. По сути, тут зашифрована техника боя в тесном помещении. То есть там, где нет возможности для маневра. Поэтому, если ты заметил, я почти не блокирую — смещение-атака, смещение-атака… Так, дискуссию о технике исполнения комплекса отложим на потом — пора ехать. А ведь мне еще надо умыться и поесть…

…Из Сегрона выехали с небольшой задержкой — обалдевшие часовые у городских ворот никак не могли уразуметь, кому и зачем вздумалось выбираться на Восточный тракт в такое ненастье. Сначала меня долго убеждали, что путешествовать по раскисшему тракту смысла нет. Потом — что открыть ворота «вот прямо сейчас никак не получится», так как для того, чтобы просто прикоснуться к запирающему их брусу, нужна команда отсутствующего начальства. В общем, для того, чтобы это самое начальство вспомнило о долге, мне пришлось распахнуть плащ и продемонстрировать герб рода, вышитый на сюрко. У часовых мгновенно вытянулись лица, возле ворот началась нездоровая суета, а «отправившийся проверять посты» начальник караула мгновенно нашелся. И, стараясь не показывать мне своего заспанного лица, тут же отдал все необходимые приказания.

В общем, через несколько мгновений десяток воинов, в хорошем темпе рванувший к воротам, вцепился в запирающий их здоровенный брус…