Андрей Астахов - Крестоносец

Я подбросил еще поленьев в огонь, снял с себя кольчугу, стеганый дублет, стянул сапоги, задул свечи в шандале и сел на кровать, наслаждаясь легкостью в теле, освобожденном от доспехов и одежды. Помыться бы еще, конечно, как следует - но мне не хотелось беспокоить старого Назарию.

Встреча с маршалом де Бонлисом назначена на полдень, значит, я могу поспать вволю. Наконец-то я могу выспаться по-человечески, в нормальной удобной чистой постели, так, как давно не спал.

И это еще одно благодеяние, которым я обязан сэру Роберту.

- Маркиз де Квинси!

Голос прозвучал громко и властно. Я поднял глаза и увидел на верхней площадке лестницы человека в черном сюрко с изображением скрещенных сигнальных рогов на груди. Я уже знал, что такой знак носят имперские герольды.

- Великий маршал ждет вас, - заявил герольд, смерив меня холодным взглядом, повернулся и пошел вперед, в анфиладу залов, предшествующих кабинету маршала.

Я шел за ним и чувствовал, как взволнованно и часто стучит мое сердце. Еще недавно я вряд ли мог даже мечтать, что когда-нибудь побываю в этих стенах. Но вот я тут, в самом сердце Ростианской империи - в крепости Фор-Маньен, главном оплоте ордена фламеньеров. Вернее, в той ее части, где находится Чертог войны, штаб-квартира великого маршала Ногаре де Бонлиса. И этот чертог просто давил меня своим величием и великолепием интерьеров.

Герольд шел, не обрачиваясь. Я шел за ним из зала в зал, мимо застывших неподвижно охранников в черно-оранжевых осиных сюрко поверх тяжелых пластинчатых доспехов, вооруженных алебардами и шпонтонами. Мне казалось, что охранники провожают меня долгими внимательными взглядами. Народу в замке было неожиданно немного - лишь дважды мы встретили спешивших куда-то слуг с корзинками и мальчика-оруженосца. В предпоследнем зале, уставленном большими шкафами и специальными подставками для хранения свитков (чем-то эти подставки напомнили мне стеллажи для винных бутылок!), за конторками сидели люди, одетые в темные мантии и круглые шапочки и что-то писали. А потом длинная анфилада закончилась, и мы подошли к огромной двустворчатой оббитой медью двери с вычеканенными на ней гербами - фламеньерским крестом маскле и двумя башнями, разделенными рекой. По обе стороны от двери стояли охранники с теми же башнями на треугольных щитах и сюрко.

- Ваше оружие, милорд, - сказал мне герольд.

Я вручил ему клеймор и длинный кинжал, и герольд с поклоном принял их. После этого он взялся за молоточек, висевший на цепи у двери, и трижды ударил им в створку. Звук был неожиданно громкий, звонкий и раскатистый. Спустя пару секунд раздались лязганье и глухой рокот: заработал механизм, открывающий двери, и створы начали расходиться.

- Прошу вас, - герольд сделал приглашающий жест.

Я шагнул за порог и оказался в большом, величиной, наверное, с бакетбольную площадку зале с красивой романской колоннадой вдоль стен справа и слева от меня. На каждой колонне, покрытой тонкой резьбой, горели факелы в стальных поставцах. В промежутках между колоннами были установлены пирамиды с коллекционным оружием - шпагами, мечами, терванийскими джавахирами в ножнах и без, боевыми топорами, разнообразным древковым оружием, - и комплекты доспехов на подставках, начищенные и отполированные до зеркального блеска. Вся противоположная от входа стена представляла собой искусно выполненную смальту, изображающую кульминационный момент битвы у стен Мирны, когда Матерь-Воительница нанесла Зверю смертельный удар мечом - удар, положивший конец второму Нашествию. Пол был выложен плитами темно-красного полированного гранита и посыпан свежим тростником. Но все эти детали я разглядел позже. Меня ждали - в центре зала, у большого Т-образного стола, стоял человек, облаченный в длинную одежду из темно-синего расшитого серебром шелка, длинный подбитый белым мехом плащ и колпак с зубцами. В свете факелов большой круглый медальон на его груди, наборный пояс и рукоять кинжала на поясе сверкали разноцветными огоньками украшавших их драгоценных камней. Человек был высок ростом, широк в плечах и крепок, но его длинное костлявое чисто выбритое лицо казалось неестественно бледным и слишком худым для такого массивного тела. Чуть дальше, за спиной этого человека, у края стола стояла еще одна фигура, облаченная в простой темный плащ с капюшоном, скрывавшим лицо. Мне показалось, что это женщина. Как бы то ни было, я поклонился со всей возможностью учтивостью: я почти не сомневался, что человек в синей одежде и есть великий маршал братства Ногаре де Бонлис.