Андрей Астахов - Крестоносец

- Нечего больше рассказывать. Не хочу. Вообще, давай закончим этот разговор.

- Хорошо. Тогда я пойду спать. Я устала, и кевелен шумит у меня в голове. Надо отдохнуть.

- Уходи.

- Ну, тогда аррамен-эрай, мальчик. Постарайся запомнить, что я тебе сказала.

- Пошла вон, пока я окончательно не разозлился.

Эльфка только хмыкнула и, взяв со стола кубок с недопитым пуншем, вдруг размахнулась и швырнула его в стену. Кубок со звоном отскочил от стены и подкатился к моим ногам. Подхватив свой плащ со стула, Элика, не обрачиваясь, вышла из комнаты и со всей силой хлопнула дверью, заставив меня вновь испытать прилив раздражения.

Наверное, мне не надо больше пить это эльфийское пойло. Что-то оно на меня плохо действует. Или все дело не в кевелене, просто этой стерве удалось меня по-настоящему разозлить?

Да пошла она! Никчемный. Я тебе покажу "никчемный"...

А я-то, дурак, думал, что в этом мире у меня появился друг. Оказалось, нет. С друзьями мне пока не везет.

Ой, мать, как я их всех тут ненавижу! Если бы не Домино...

Да, если бы не Домино. Только ее существование придает всему этому кошмару смысл. Иначе...

Я пнул лежавший на ковре кубок носком сапога, и он отлетел к камину. В моем кубке еще оставалось немного кевелена - я допил его. Дрова в камине почти прогорели, а ветер за окнами, казалось, стал еще свирепее. Котелок на столе с недопитым и еще не остывшим виарийским пуншем распространял тонкий приятный запах весенних трав.

А вот взять сейчас и пойти искать Домино! Назло этой эльфийской язве Элике, назло всем тем, кто считает меня слабаком и мямлей. Найти ее и...

"Умереть", - сказал чужой и холодный голос в моей голове.

- А вот ни хрена! - ответил я голосу и потянулся к котелку с кевеленом, чтобы вновь наполнить свой кубок.

Вначале мне показалось, что я сплю. Но потом я с замиранием сердца понял - нет, не сон!

Первое, что я почувствовал - это колебание воздуха, легкое и почти неуловимое, как слабое дуновение сквозняка. Чуть трепещущие огоньки прогоревших свечей мигнули и погасли, выпустив струйки дыма. А потом появилась она. Вошла неслышно, как ночная тень, бесшумно ступая по ковру, и остановилась у моей постели. Подняла руки и сбросила с головы широкий капюшон своего длинного темного плаща.

- Аррамен, милый, - услышал я голос, от звука которого моего сердце сжалось от счастья.

Я продолжал лежать. Это все лишь видение, это сон, говорил я себе. Только поднял голову с подушки и смотрел на нее. Мне не верилось, что такое возможно.

- До... Домино?

- Я испугала тебя, любимый?

- Ты... ты как сюда попала?

- Ах, Эвальд! - вздохнула она. - Ты все время забываешь, что я арас-нуани. Мне нетрудно сделать так, чтобы меня никто не заметил.

- Домино! - Я вскочил, бросился к ней, сжал ее в объятиях, обжигаясь влажным холодом ее насквозь промокшего плаща, прижал ее к себе, нашел ее губы - холодные, отдающие солью, - и буквально застонал от счастья.

- Милая моя! Маленькая моя! Боже мой, наконец-то! - повторял я, покрывая поцелуями ее лицо, волосы, шею. - Ты не сон, нет! Домино, моя Домино! Я ведь думал... я думал...

- Я знала о том, что ты приехал на Порсобадо, - шептала Домино, - я почувствовала это сразу, как только ты сошел на берег. Ты сердишься на меня?

- За что?! - Я сжал ее замерзшие пальчики в своих ладонях, начал дышать на них, чтобы согреть. - Это я виноват перед тобой. Я должен был искать тебя с самого начала!

- Я очень виновата перед тобой и Эликой. Не пришла к тебе сразу, как только ты появился в Фор-Авек. Не объяснила тебе ничего. Но так было нужно.

- Домино, я не могу поверить, что это ты!

- Ты думал, что я умерла, я знаю. Дуззар сказал тебе, что все погибли, так?

- Я не поверил ему. Я верил, что ты жива.

- Ты рад меня видеть?

- Я?! Я счастлив, я весь дрожу! Я так долго искал тебя, так мучился без тебя!

- Ты стал фламеньером, - сказала Домино с легкой грустью в голосе. - Видишь, во что я тебя втянула?

- Домино, милая, ради тебя я готов на все. Но... ты вся дрожишь. Ты вся мокрая. - Я выпустил ее, заметался по комнате в поисках сменной одежды для Домино. Потом сообразил, что ни черта не найду, пока не зажгу свечи. Огниво и трут лежали на столике у моей кровати. Я схватил их, начал высекать искру, и тут услышал:

- Эвальд, я пришла проститься.

- Что?! - Я не поверил своим ушам. Мое сердце, еще мгновение назад пылавшее счастьем, будто бросили в ледяную воду. - Проститься?

- Я пришла поговорить с тобой. Ты выслушаешь меня?

- Почему ты говоришь о прощании?