Александр Прозоров - Храм океанов

— Новая эра ознаменовалась тем, что повелители больше уже не приспосабливались к миру вокруг себя, — пояснила толстуха. — Они принялись переделывать саму планету, превращая ее в один большой и удобный для всех дом. Очень скоро богам перестало что-либо угрожать. Опасные звери сгинули, охотиться на богов и их стада стало некому. Поля заполнились обильной дичью. Послушные воле властителей животные рыли или строили им удобные дома, прокладывали пути к водопоям и храмам Плетения…

— Пускай они справились с хищниками, — перебила Гекату археологиня. — Но как с болезнями? У них были эпидемии?

— Нет, — покачали головой все три ипостаси, и нуар.

«Деловая» объяснила:

— Любые болезни — это ведь часть живого мира. Они послушны воле богов так же, как и все остальное, и легко изгоняются из тел.

— А каким богам были посвящены храмы? — продолжила расспросы Дамира. — Кому молились сами боги?

— В Эпоху Мудрости они верили в некоего Сеятеля, — ответила «деловая». — В великого мудреца, что бродит меж мирами и засевает их семенами жизни. Среди богов существовало поверье, что, оплодотворяя Землю, Сеятель так испугался мудрости получившихся здесь обитателей, что на всякий случай сотворил их без рук, дабы лишить возможности что-либо создавать. Видимо, поверье это не самое древнее, поскольку в древности руки изобретены еще не были, и знать о них никто не мог. Ну и, понятно, великого слепого поклонения Сеятелю, изначально «подпортившему» своих чад, боги тоже не испытывали. Они гордились тем, что перехитрили своего создателя, и руки для себя все-таки заполучили. Пусть и не напрямую, а через своих рабов.

— Тебе трудно это понять, — продолжила «лягушонка», подкрепившись кусочком жареного мяса, — но истинные боги, создавшие и вас, и немалую часть нынешнего мира, совершенно, абсолютно другие, не похожие на смертных прежде всего своими мыслями. И в первую очередь потому, что вам, «хомо сапиенсам» в наследство от дельфинов, помимо голой кожи, особенностей строения органов дыхания и мозгов, достались стайный инстинкт и сексуальное поведение. Точно так же, как ваши предки, вы занимаетесь сексом для удовольствия, вы стремитесь занять главенствующее положение в стае, либо получить хотя бы признание своих заслуг. Точно так же, как и прочие дельфины, вы стремитесь помогать друг другу и способны пожертвовать собой ради других. Вас состряпали, скрестив лемура с дельфином и присыпав немного поросятины, — разве ты забыла? Все три вида ваших прародителей в свою Эпоху Дикости жили стаями. А вот боги — нет. Они одиночки. Изначально полностью самодостаточные существа.

— Согласно вашей морали, обычаям смертных, — с бокалом шампанского откинулась на спинку стула «деловая», — боги — законченные социопаты. Безумные маньяки, ставящие интересы личности выше интересов общества. Ужасающие уроды, которых нужно стрелять и вешать без малейшего колебания. Богов никогда не интересовало мнение окружающих. Вообще. Для любого решения по любому вопросу богам полностью хватало своего личного желания. Даже если мелкая прихоть повелителя стоила кому-то жизни.

— Они не умели подчиняться… — припомнила толстуха.

— … или дружить, — кивнула «деловая».

— Ведь это все проявление стайного инстинкта, — пояснила «лягушонка».

— Они никогда не испытывали жажды славы… — добавила толстуха.

— … жажды власти…

— … стремления к наживе…

— … желания командовать…

— … жертвовать…

— … побеждать…

— … или вообще хоть как-то возвыситься над другими… — подвела итог «деловая» ипостась Гекаты.

— Зато они никогда не воевали, — словно попыталась оправдать древних повелителей толстуха.

— Ведь в любой войне жертвуются жизни немногих во имя процветания общества в целом, — опять объяснила «лягушонка». — А «одиночкам» наплевать даже на выживание всего мира, лишь бы лично им, самым главным в мире личностям, было хорошо.

— Как же они вообще выжили при таком отношении к самим себе? — не поняла Дамира.

— Точно так же, как выживают тигры в лесу, носороги в саваннах, пантеры в джунглях, анаконды в реках, леопарды в горах, — пожала плечами толстуха.

— Легко быть одиночкой, когда ты сильнее любого зверя окрест, — потянулась за салатом «лягушонка». — И даже любого прайда. Одолеть бога могла бы только стая подобных ему. Ведь толпа чаще всего сильнее одиночки. Но боги никогда не сбиваются в своры.

— Жуть, — передернула плечами Дамира. — Не хотела бы я жить в таком мире.