К. Миллс: Книга Жанны

— Ланс!..

Мое тело не слушалось меня. Туман с приятным запахом заполнял мою голову. Я чувствовала себя слабее и слабее. Мне казалось, что кто-то поднял меня на руки и понес. Что это за тени? Кто эти люди? Они не с Фру, и они уносили меня. Чтобы похитить? Чтобы?.. Рассказы о черных кораблях, увозивших женщин из их миров навсегда, сверкнули в моем мозгу. Никто не знал, откуда они, и что потом было с этими женщинами.

В голове чуть прояснилось. Они никогда не прилетали в Старую Империю. Не сейчас. Нет, не сейчас. Не я!

Ужас придал мне силы. Я пыталась освободиться, но что-то мешало мне. Послышалось шипение газа, и все опять завертелось и стало таять, таять, пока все не поглотил туман, и мрак сомкнулся.

Я вырвалась из сна в панике и села. Сердце колотилось. Я смотрела в темноту. В комнате за занавеской, отделяющей кровать, было тихо. Отдельные видения из моего сна всплывали в памяти — спокойная прогулка с Лансом, парк, ароматный туман, чьи-то руки.

Кто-то всхлипнул.

Бедняжка Жаклин, сначала она прибегала, но было слишком много кошмаров и бессонных ночей.

Сердце мое все еще лихорадочно билось. Снова откинулась на подушки в изголовье кровати. Сна этой ночью больше не будет, во всяком случае, для меня. Мне необходимо было что-то, что уведет мои мысли от темного леса, лунного света, газа и хватающих рук. Я могу пожелать еще один дюйм волос, пока подойдет Жаклин. Длинные волосы были одним из условий, чтобы выйти из этой комнаты.

Почему они настаивали на том, чтобы у меня были длинные волосы? Потому, что женщины здесь всегда носят длинные волосы. Это обычай. Это правило. У них не много правил для женщин, но, так или иначе, это были и мои правила теперь. Я сомкнула вокруг себя как стену сконцентрированное энергетическое поле. Все тревоги моего окружения исчезли.

Жаклин опускала на подставку светильник. Она подождала, пока я возьму свой транслит с ночного столика и надену на шею.

— Извини, Жаклин. — Я говорила тихо, чтобы не разбудить остальных. — Почему ты не идешь спать?

Жаклин сказала что-то по-своему. Это был вопрос. Она спросонья забыла свой транслит. Но она могла меня понимать.

— Я выгляну в окно, — сказала я. Жаклин кивнула и отдернула занавес кровати до конца. Я села на краю, узнавая начало утреннего ритуала. Я ненавидела каждую его церемонию за подчеркнутые классовые различия. Жаклин была благородной крови. Мне настойчиво объясняли, что в этом мире это было очень важно. Многие из правил, которые я должна была уяснить, прежде чем покину эту комнату, давали понять очень ясно, как важно было благородство крови. Поэтому Жаклин и помогала мне как служанка, что я была невестой ее лорда. Невеста, о господи! Будто мои желания ничего не значат!

Ноги мои касались брошенной на пол шкуры. Я с отвращением наблюдала, как Жаклин одевала на них туфли. Я пыталась бороться с такими церемониями, но безуспешно. Их было много, а я одна.

Я была далеко от дома, одна и недосягаема для закона Федерации.

Я никогда не вернусь домой. Леди Агнес повторяла снова и снова, что я никогда не попаду домой. Казалось, она не понимала, почему я не чувствую гордости, что меня вырвали из моей жизни и против воли сделали невестой феодального лорда в мире, который я могла посетить только с желанием изучить. Я даже не знала, что это за мир.

Одна. Без друзей или союзников. Это приводило меня в бешенство. Но сейчас я дрожала от холода. Температура в комнате за ночь падала. Это делалось, чтобы поддерживать ощущения жизни на поверхности. Здесь поддерживался цикл «день» и «ночь», будто солнце проникало в помещения на многометровой глубине в каменном мире.

Жаклин помогла надеть мне теплое бархатное платье и отправилась будить Тамару.

Я не понимала секретности, в которой меня держали. Что я могу сделать, ничего не зная? Дверь моих покоев охранялась день и ночь. Я не видела никакой аппаратуры для связи. Я не знала никого, кто мне бы мог помочь.

Мир был феодальным, и это заставляло меня думать, что Лхарр Халарек был шпионом какого-то лорда. Это мог быть Старкер-4, но мне не приходилось слышать, что люди там живут под землей. Возможно, секретность и слуги, не понимающие ни одного языка, на котором я говорила, были частью плана, чтобы сделать меня благодарной тому лорду, который освободит меня.

Я встала с кровати и подошла к окну. Я провела рукой по настенному пульту, и имитация солнца поднялась над имитацией горизонта. Свет освещал искусственный ландшафт, чужой ландшафт каменных долин, скал, гор и синеющих деревьев. Я прижалась лбом к стеклу. Было полное впечатление реальности. Мое сердце сжалось.