Токацин - Холодный огонь

— Что случилось, хранитель? — спросил он в пустоту. — Что-то не так? Обжигающий белесый свет скользнул по его руке. Голос станции был негромок, но пронизывал до костей. Сармат качнул головой.

— Ты так считаешь, хранитель? Приятно слышать. Готовь девятый к запуску. Вернусь — приступим. Постараюсь вернуться не один…

— Кьяа?! — из незаметного пролома под стеной высунулась крысиная морда. — Беда? Помочь? Сармат смерил крысу задумчивым взглядом. Полосатый мутант, скорее всего, не видел тех действий Гедимина, которые не должен был видеть… а если видел, то однажды развалины содрогнутся от подземного взрыва. Ирренций — непростое вещество, даже для крысы, способной прикинуть критическую массу… Гедимин хмыкнул и протянул Конту руку.

— Хочешь — иди со мной. Я отправляюсь на восточный приток…

— Какой необычный артефакт… — протянул Илэркес, зачарованно глядя в Зеркало Призраков — в ту его сторону, где под давно утихшим ветром покачивались деревья исчезнувшего леса. — Сколько веков между нами и тем, что мы видим там?! Зеркало Мёртвого Леса то и дело мутнело, затягиваясь чёрной пеленой, а иногда за деревьями проступало что-то ещё, незнакомое ни Кессе, ни Илэркесу. Артефакт с каждым днём наливался силой, и Кесса представить боялась, какие свойства он ещё обретёт. Как будто мало было Зеркала Призраков, без следа поглощающего чары и хранящего тысячи миражей… Альрикс покосился на младшего Некроманта, пытаясь разглядеть артефакт в его руках. Те'валгест рад был бы смотреть на призрачный лес — внизу под кораблём тянулся ещё более мрачный ландшафт. Долина Костей, мёртвая чёрная равнина до горизонта, до самых гранёных стен Хлекта, опоясанного базальтовыми обелисками, и до цепочки горных вершин на севере…

— Ничего живого… — вздохнула Кесса, выглянув за борт. — Только мёртвая пустошь… Хлект — город мертвецов?

— Хлект — город оружия, — криво усмехнулся Альрикс. — Со дня основания он принадлежит «Хроксу». Там учатся накладывать чары разложения раньше, чем говорить, а резать по кости — раньше, чем стоять на ногах. Квайя течёт сквозь этот город полноводной рекой, к чему удивляться, что она выжгла землю дотла…

— Когда Аскея стала Дини-Рейксом, — погрустнел Илэркес, — она всё время думала о Хлекте. Была затея с очисткой земли, откачкой Квайи из-под стен… Нецис хотел лететь в Кецань, искать каких-то магов ей в помощь. А потом… Потом началось всё это, Сирилин. Теперь нет ни Нециса, ни Аскеи…

— Ни денег, которые должен был отдать мне «Хрокс», — закончил за него Альрикс. — Последнее огорчает меня. Любопытно, чем занимаются сейчас люди «Хрокса». Строят големов для армии Алайна?.. Что-то зеленовато-белое, похожее на дерево, показалось на пути корабля. Гибкие ажурные «ветви» изгибались в воздухе, как щупальца, и холодный свет трепетал над ними.

— Вижу впереди истикису! Курган Ронимиры прямо под нами, — сообщил молодой Некромант, заглянув в пропасть. — Сядем? Время обеда, а ты весь день ведёшь корабль…

— Тебе, Илэркес, я свою тхэйгу не доверю, — нахмурился Альрикс. — Летали уже, знаем… Сейчас приземлимся, держись за поручни…

— Илэркес… — Речница тронула мага за холодную руку. — Чей курган, ты сказал, прямо под нами?

— А! — встрепенулся Некромант. — Конечно, я расскажу. Это курган сожжений. Там сжигают мёртвых Илриэнов и мастеров с «Хрокса», там лежит их пепел. Так их сила сохраняется в пределах Нэйна… Этот курган называют именем Ронимиры Те'ильсимин, дочери Зелгана Серебряного. Великая чародейка, Мастер Вод, её два раза избирали Ютва-Рейксом! Погибла при испытаниях на Пятый разряд… Здесь лежит её прах.

— Ронимира Кошачья Лапка, Чёрная Речница? — прошептала Кесса, глядя в изумлённые глаза Некроманта. — Она покоится здесь?

— Так ты о ней слышала? — обрадовался Илэркес. — Да, это она — Ронимира Кошачья Лапка. Такое у неё было прозвище на Чёрной Реке…

А, ведь и ты оттуда, вы друг друга все знаете… А у тебя какое…

Сирилин! Что стряслось?

— Н-ничего, — с трудом проговорила Речница. Её трясло. Илэркес смотрел на неё в растерянности, потом повернулся к Альриксу и хотел что-то сказать, но тхэйга резко пошла вниз, и маг прикусил язык.

Кесса вцепилась в поручень так, что побелели пальцы. Корабль лёг на брюхо в трёх десятках шагов от пологого холма, увенчанного разлапистым костяным «кустом». Меж «ветвей» голема пылал сгусток зелёного пламени, временами окутывая нежить целиком. Альрикс бросил на землю циновку и поставил сундучок с припасами, Илэркес оживился и начал копаться в коробочках и фляжках. Кесса расставила тарелки — лёгкие, вырезанные из сухих листьев. Её руки едва заметно дрожали.