Андрей Посняков - Тевтонский Лев

— А, все удовольствия сразу, значит.

— Я ведь не только за этим пришел, — кивнув на кувшин, озабоченно промолвил старик. — Сомнения одни есть… Эти галлы, что бежать пытались, прятались у ворот среди старых амфор. Только собаки их и приметили. Вот новый ланиста и задумался: кто это так вовремя амфоры у ворот сложил? Что это — простая небрежность или умысел? Он потому и галла вполсилы наказал — не хочет, чтобы тот рано помер, надеется, что сообщников выдаст. А с этими амфорами — либо из охраны кто местечко на заднем дворе расчистил, либо твоя женщина постаралась.

— Алезия? Она-то тут при чем?

— Может, и ни при чем, а может… Но Виниций ее допросить собирается, ты имей в виду.

— Спасибо, что предупредил!

— Да чего уж там. Чай, не чужие. Дальше сам думай.

Допив вино, Клавдий ушел, и молодой человек принялся нервно мерить шагами комнату, едва не перевернув жаровню.

Алезия! Как же она могла подставиться с этими амфорами? Совсем страх потеряла…

Виталий еле дождался прихода подруги — та сегодня закончила рано, солнце еще сияло в небе оранжевым шаром, словно жалело расставаться с крышами домов, кронами деревьев и мачтами зимующих в порту кораблей.

— Милая… — начал было Тевтонский Лев и осекся: на девушке будто лица не было! — Ты что так… случилось что?

— Виниций… — Алезия скорбно махнула рукой.

— Что?! Опять приставал?

— Намекал что-то про завтра, гад! Мол, сегодня ему некогда, дела у него.

— Так он ушел?

— К хозяину с докладом отправился.

— Значит, так! — Беторикс хлопнул в ладоши. — Нам нужно срочно отсюда сваливать!

— Кого… сваливать? Куда?

— Ну, бежать! Бежать, понимаешь?!

— Некоторые уже попытались…

— Ну и молодцы! И с амфорами неглупо было придумано.

— Да, если бы не собаки! Ой…

— Так-так! — Усевшись, Тевтонский Лев взял подругу за плечи. — А ну-ка, давай колись!

— Что… делать? Чем колоться? И зачем?

— Ну, рассказывай. Ты ведь парням помогала?!

— Ну я. — Алезия сверкнула глазами. — Эти несчастные — секваны, а мать Кари, то есть Кариоликса, — из наших, мандубиев.

— Откуда ты знаешь? Вы были с этим Кари знакомы?

— Нет, просто у него на спине, меж лопатками, такой же журавль, как и у меня. Ну, ты видел.

— Да, видел. — Обняв подругу, Беторикс поцеловал ее в губы. — Что ж ты мне ничего не сказала! Вместе бы придумали получше.

— Тебе? Я… — Девушка отвела глаза.

— Ясно, ты мне не доверяешь! — Гладиатор нахмурился. — Собственному мужу не доверяешь, значит?

— Какой ты мне муж? Даже по римским законам мы всего лишь сожители. Тем более по нашим!

— Знаешь, а я вот так не считаю! — Пальцы Беторикса побелели, и девушка дернулась.

— Пусти. Мне больно.

— Извини, милая. Так, давай оставим семейные сцены на потом, а сейчас подумаем о побеге. Хорошо?

— Хорошо. — Алезия неожиданно улыбнулась. — Я согласна. Но и ты извини: как же я могла полностью доверять человеку, который сам непонятно что? Ты не галл, не римлянин, не германец. А еще не так давно ты столь дотошно расспрашивал меня про дорогу на север, помнишь?

— И что?

— А то, что не получится плыть вверх по Родану, как я тебе говорила, — слишком уж бурное течение. Ну, внизу еще может быть, но дальше…

— Это плохо, — признался молодой человек. — А я как раз на Родан и рассчитывал. Нас ведь будут искать. Манлий — человек влиятельный, конечно же, снарядит погоню. И куда мы можем бежать — германец и галльская женщина? Ясно, что на север, на родину, больше просто некуда. А это значит, что нас будут искать по дороге на Каркасо или Немаус, то есть в землях вольков. Вольки нас и схватят.

— Да, схватят, — задумчиво повторила Алезия. — И что же ты предлагаешь, милый? Где-нибудь отсидеться?

— Отсидеться? В Нарбо? Боюсь, не получится, это тебе не Рим.

— Но тогда что же нам делать? Оставаться здесь больше нельзя, бежать тоже нельзя…

— Бежать можно, только в другую сторону. — Виталий улыбнулся и погладил подругу по щеке. — Мы подадимся на юг!

— На юг?! Ты с ума сошел! Там же море!

— Знаю, что море. Значит, нам нужен корабль…

— Корабль?

— На котором мы доберемся до…

— До устья Родана, — сверкнув глазами, решительно перебила девушка.

— Но ведь вверх по течению мы не сможем плыть, ты же сама сказала!

— Плыть не сможем, зато сможем идти или ехать. По берегу тянутся прекрасные дороги — это старинный торговый путь. Вот там нас точно никто не отыщет — народу в любое время года полно. Торговцы, бродяги, воины — кого только нет!