Дэйв Дункан - Будущее неопределенное

– Я вообще не ожидал, что он начнет, – признался его собеседник. – Я думал, что мы больше о нем не услышим – или до него добрался-таки Зэц, или он совсем одичал и сдружился с туземцами.

– О нет. Я никогда не сомневался, что мистер Экзетер вынырнет на поверхность. Я только не ожидал, что он так открыто бросит вызов Палате и так быстро. – Тот, что повыше, затянулся сигарой, и она затлела в темноте красным светлячком. – Очень, очень подозрительно! Интересно, сам-то он что думает об этом?

– Гораздо интереснее, как это он до сих пор ухитряется оставаться в живых. – Второй мужчина был пониже. Для своего возраста – а мужчины казались ровесниками – он был чуточку полноват. Он расчесывал волосы на прямой пробор и имел привычку улыбаясь жмуриться.

– Именно это я и хотел сказать. Зэц уже давным-давно должен был укокошить его. Вам не кажется, что мы просто обязаны его остановить?

– Остановить кого? – послышался еще один голос. – Что это вы тут затеваете? Собираетесь устраивать какое-нибудь дельце за спиной у Комитета? – Урсула Ньютон подошла к ним и смерила их по очереди подозрительным взглядом. Роста она была чуть ниже среднего. Вечернее платье открывало мускулистые руки и необычно широкие для женщины плечи. Голос у нее был под стать плечам; впрочем, она никогда и не пыталась изображать скромницу.

– Ни в коем случае! – ужаснулся тот, что пониже.

– Джамбо?

– Разумеется, собирались, – как ни в чем не бывало отозвался длинноносый. – Пинки как раз спрашивал у меня, кто из убийц сейчас свободен. Разве не так, Пинки?

– Еще чего! – пробормотал второй. – Ничего подобного.

– Дело в том, – продолжал Джамбо, – что молодой Эдвард Экзетер объявился в Джоалвейле и воззвал к черни, открыто провозгласив себя предсказанным Освободителем.

– Боже праведный! – нахмурилась Урсула. – Вы уверены?

– Совершенно уверены, – нервно ответил Пинки. – Агент Семьдесят Семь. Весьма толковый тип и довольно неплохо знает Экзетера. То есть, очень хорошо знает.

– И сколько это продолжается?

– Он находился там уже дня три, когда Семьдесят Седьмой увидел его. Семьдесят Седьмой немедленно поспешил сюда предупредить нас. Весьма разумное решение. Я поощрил его за проявленную инициативу. Впрочем, у него ушло четыре дня, чтобы попасть сюда, возможно, с тех пор ситуация изменилась.

– То есть вы хотите сказать, Экзетер может быть уже мертв. Но если об этом известно нам, можно не сомневаться, что об этом известно и Палате.

– Вот именно. Вот именно.

В гостиной стихли аплодисменты, и баритон завел новую песнь:

Я верный сын родной земли До самых смертных дней, о сэр…

Мужчины продолжали молча курить, и Урсула облокотилась на перила между ними, хмуро вглядываясь в ночь.

– Это может принять серьезный оборот, – заметила она.

Сменяться могут короли…

– Совершенно верно, – согласился Пинки.

А я останусь с ней, о сэр…

– Вы собираетесь послать кого-нибудь, чтобы привести его в чувство?

– Именно это мы и обсуждали при вашем появлении, – кивнул Джамбо, ухмыляясь.

– Это дело Комитета, – заметила Урсула, – но вы, конечно, ничего еще не говорили старине Ревуну, не так ли? Рассчитывали устроить все сами, верно? Вы двое и ваши приятели?

– Вовсе и не устроить! – запротестовал Пинки. – Ей-богу, ничего подобного! Просто мы не хотели портить такой замечательный вечер разговором о делах. Но мне казалось, что Джамбо это будет интересно. Я надеялся, он придумает что-нибудь. Да и вы тоже, дорогая. Вы ведь не будете спорить, что надо послать кого-нибудь переговорить с Экзетером?

– Только ли переговорить?

– Необходимо тщательно оговорить средства убеждения, доступные эмиссару, – осторожно ответил Пинки. – Разумеется, он должен обладать довольно широкими полномочиями.

Джамбо закашлялся, будто поперхнулся дымом.

– Воистину слова, достойные джентльмена. Цезаря Борджиа, скажем, или Макиавелли. Ну, меня-то он на пушечный выстрел не подпустит – после того, что вышло в прошлый раз.

– Если только у него осталась хоть капля мозгов, – сказала Урсула, – он не подпустит к себе никого из нас. Кроме разве что Смедли. Старый школьный приятель? Да, Джулиана он, пожалуй, выслушает.

Пинки зажмурил глаза и улыбнулся, став очень похожим на кота.

– Капитан Смедли – замечательный молодой человек. Однако он здесь, можно сказать, еще новичок. Вам не кажется, что он может не оценить всей сложности ситуации? Я не сомневаюсь, что капитан доставит ему наше послание, но выполнит ли он наше поручение с необходимой убежденностью? – Он вопросительно посмотрел на Урсулу.