Юрий Никитин - Зубы настежь

Воевода наблюдал за новым членом отряда с некоторой ревностью:

– Черт, он уже скупил по дешевке все, что эти мародеры сняли с убитых по дороге. Если так будет торговать и дальше, скоро вернет все потерянное.

Я покачал головой:

– Но как он мог скупить...

– Как? Просто. Этим надо сбыть, чтобы в первой же корчме надраться, а ему... А ты, о денежках? Ну, ты не смотри на его простецкий вид. Я встречал нищих, в лаптях которых бриллианты и сапфиры, войско можно снарядить! Встречал странствующего дервиша с зашитыми в полах халата изумрудами, стоимостью в небольшой городок со всеми коровами, домами и двойной крепостной стеной.

– А-а-а, – протянул я.

Он поскреб себя в затылке, шлем сдвинул на брови, отчего вид принял залихватский и задумчивый одновременно, только усы торчали все так же по-петропервовски:

– Да только ненадолго это, ненадолго...

– Чего так? Пропьет?

– Такие пьют, но ума не пропивают. И на баб все не потратит. Но не утерпит, во что-нибудь ввяжется. То ли на свои деньги снарядит флот искать неведомую землю с живой водой, то ли наймет армию, чтобы посадить на трон какого-нибудь самозванного прынца... Если уцелеет, то опять начнет собственную торговлю... с одной сабли.

Он засмеялся, с осуждением нормального здравомыслящего человека, но в глазах было одобрение ненормального.

Я вертел головой, всматривался в вершинки деревьев, вслушивался, как волк ловил запахи. Судя по карте, до земель принцессы рукой подать. Если бы по прямой да без остановок, то к заходу солнца уже достигли бы ее пределов...

Воевода задумчиво подкрутил усы. Его совсем не старческие глаза тоже вперились в чащу:

– Ты прав, – сказал он протрезвевшим голосом, – нам бы только миновать этот лесок! А там уже никто не достанет.

– А что, земли принцессы сразу за лесом?

– Сразу землями епископа, – пояснил он. – Мы сейчас как раз вступили в его земли! Нет, он наша защита, но в его лесу... этом лесу, появился один подлый разбойник... А земли эти – епископьи земли! Могучего епископа, очень могучего!

Я удивился:

– Да вроде епископ должен крестом...

Воевода подкрутил ус, глаза заблестели весело:

– Этот может и крестом. И чем хошь может. Слава Всевышнему, о не всегда был епископом. В ранней молодости успел побывать знатным воином... Но рано ушел служить богам. Однако видимо, что-то от старой выучки осталось! У него лучшее войско, лучший замок, лучшие катапульты. Мне как-то довелось потолковать с его оружейником... Ну, скажу тебе, епископ в оружии знает толк. Сколько там мечей, топоров, копий и дротиков! А какие лезвия у секир... Нет, словами не расскажешь. Это надо видеть.

К нам приблизился герцог, исхудавший за дорогу и бледный, с темными кругами под глазами. Морщился, то ли голова трещит, то ли зубы ноют. Прислушался к нашей беседе, ревниво бросил:

– К счастью, нам не придется пересекать его земель.

– Да-да, – согласился воевода поспешно, – наш путь и далек, и долог. Мы сейчас пройдем по самому краешку. В любом случае, это неважно. За землями епископа уже земли нашей принцессы, а там нет разбойников...

Он хмыкнул, довольный, в глазах заблистали веселые искорки. Я поинтересовался, заинтересованный:

– Как же удалось?

– Да так... Я вернулся из похода, а от разбойников житья нет. Ну. Я пустил свое войско широкой полосой. Все ворье, захваченное на месте, развешивали без суда. Не было дерева, чтобы без таких вот.. ха-ха!.. плодов. Ну, вернулся в город, рассказал где и как воевал. Мне пожаловались, что никак не могут решить проблему растущей преступности. Ни уговоры, ни стращания – ничто их не берет. А я так скромненько: мол, полагаю, что пойдет на спад... хе-хе...

После долгого отдыха, который многим показался слишком коротким, воевода безжалостно поднял уставших людей. Кони пошли шагом, Солнце медленно опускалось к вершинкам деревьям. Дорожка то ныряла в чащу, то выводила на широкие как поля поляны. Оранжевый шар налился багровым огнем, распух, вершинки окрасились в багрянец.

Затем деревья раздвинулись как огромный занавес. Дорожка устремилась через укатанное поле, зеленое и ровное, если не считать несколько крохотных рощ и пары оврагов, а на далеком горизонте жутковато поднялись к небу заостренные крыши высоких башен, похожие на обнаженные мечи. Замок епископа тянулся ввысь, словно старался оторваться от грешной земли, я чувствовал как докатилась волна ярости и мощи,

Воевода смерил глазом расстояние до далекой крепости, подозрительно прощупал взглядом рощи, попробовал заглянуть в овраги и заросшие густым кустарников балки: