Майк Кэри - Мой знакомый призрак

— Так, красная линия немного асинхронна, — заметил я. — Амплитудный скачок начинается чуть раньше.

— Да, да, раньше, — закивал Никки, — в большинстве случаев на два-три дня, максимум на неделю. А если провести кривую спада, соответствие еще нагляднее. И так каждый раз, Фикс. Каждый гребаный раз!

Я попытался обдумать услышанное.

— Ты хочешь сказать…

— Что существует причинная связь. Вне всякого сомнения.

Пришлось нахмуриться, чтобы со стороны казалось: я всерьез заинтересован. Пылающие глаза Никки прожигали насквозь.

— Что же происходит?

Мой приятель только и ждал этого вопроса.

— А происходит следующее: насаждение феодализма полностью соответствует почерку дьявола.

— Знаешь, на что это похоже? — Жест Никки получился весьма выразительным. — На стимулирование деградации человека посредством простого развращения Адама и Евы. Чем больше стран и народов живут по единым законам и правилам, тем легче дьявольским силам установить контроль над миром: для этого достаточно подчинить себе одну-единственную душу. Ну или, применимо к Совету министров Евросоюза, пару сотен душ. Так что попытки некоторых членов правительства склонить нас к интеграции означают, что они продались сатане и действуют по его воле.

Я еще раз напряг извилины.

— А при чем тут цены на акции?

— Это сатанинская награда за послушание. Всякий раз, когда его рабам удается приблизить план к завершению, он увеличивает стоимость их акций, таким образом создавая давно обещанный рай на Земле.

Приятель не сводил с меня глаз, явно ожидая какой-то реакции.

— Ну, Никки, не знаю… — тянул время я. — Индекс Лондонской биржи — показатель довольно сложный, верно? Зависит от огромного множества компаний, компании — от директоров, директора — от бизнес-планов… Плюс еще инвесторы со своими корыстными целями…

— Мать твою, Фикс! — разозлился Никки. — Конечно, показатель сложный! Я же не говорю, что индекс поднимается или падает по мановению руки дьявола! Сатана действует не сам, а через ставленников. Отсюда и временная разница амплитудных скачков. Работай дьявольская система без сучка без задоринки, результат был бы моментальным, согласен? Так что ты только подтверждаешь мою правоту.

— Ну, мне бы хотелось еще раз все обдумать, — осторожно сказал я, присаживаясь на столик, где стоял принтер. Модель хоть и лазерная, но старая и громоздкая, так что ягодицы пришлось уместить буквально на нескольких квадратных сантиметрах. — Никки, я хочу попросить об одолжении.

— В чем дело? — Мой приятель тут же стал подозрительным. Он отлично понимает, что я пришел не нюхать вино и болтать, но никак не может смириться с тем, что отношения у нас, по сути, коммерческие.

— Мне тут работа подвернулась.

— Какая работа?

— Обычная.

Никки взял со стола бутылку и с явным вызовом стал рассматривать этикетку. Урожай 1997 года, дешевым это вино точно не назовешь.

— Мне казалось, ты бросил громить призраков.

— Я снова начал.

— Понятно. — Вино если и умаслило Никки, то ненадолго. — Понадобятся еще две таких бутылки. А еще, помнится, ты рассказывал, что у какого-то парня с Портобелло-роуд есть Эл Боули и Джеймс Рис Юроп на одной пластинке Берлинера?

Я поморщился.

— Да, рассказывал, но знаешь, я в правительство не вхожу, так что дьявол индекс моих акций вверх не тянет. Или вино, или пластинка, а не все вместе.

Никки изобразил обиженную несговорчивость.

— И что ты ищешь?

— Молодую женщину. Возрастом чуть за двадцать. Темноволосую. Из России или Восточной Европы. Убитую в районе Юстона. Ну, она была убита или трагически погибла, но в результате насилия и внезапно.

— Временной промежуток?

— Даже не знаю… Летом. В июле — августе.

— Поздравляю, Фикс! — фыркнул Никки. — Менее точных сведений ты мне еще не давал. Ну, подкинь еще что-нибудь! Цвет глаз? Телосложение? Особые приметы?

Вспомнилась туманная красная вуаль, застилавшая пол лица призрака.

— Нет, это все, — сказал я, а потом, скорее для себя, чем для него, добавил: — Хотя… может, ей лицо разбили…

— Пластинку.

— Что?

— Я выбираю пластинку Берлинера. Но смотри, чтобы была настоящая, с настоящим Элом Боули, а не с Кеппардом, [21] Фредди Кеппард — корнетист, трубач, один из руководителей новоорлеанского бэнда. Вслед за Бадди Болденом считается самой значительной личностью в раннем джазе. играющим в стиле Боули. Все равно ведь сразу узнаю!

— Пластинка настоящая! — заверил я. Для меня все эти исполнители — только имена, сам предпочитаю наш английский панк и брутальный альт-кантри, В джазе разбираюсь ровно настолько, чтобы выбрать хорошую пластинку для Никки.