Александра Мороз - Ветер Понимания

Усадьба семьи Эонел встретила Дэру закрытыми кованными воротами, но стоило ей прикоснуться к темному плетению металлического кружева, как они открылись. Кайорана спешивалась и прошла во двор, ведя лошадь в поводу. Все было так как она запомнила: те же мощеные узорчатым камнем дорожки, ведущие к крыльцу и в сад, те же розовые кусты, которые разводила когда-то ее мать. И этот запах, который никогда не забудется, запах сада. Запах ее детства и дома!

Она сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула, собираясь с силами. Потом прошла по тропинке почти до самого крыльца. Остановилась, и Вэйти ткнулась ей бархатным носом в плечо. Девушка потрепала кобылу по гриве и постаралась улыбнуться, но ей, конечно же, не удалось это сделать. Дэрисса отстегнула седельные сумки и, бросив их около высокого каменного крыльца, быстро расседлала свою любимицу. Седло было отправлено к сумкам, а она наконец-то обернулась к своей спутнице.

— Ну что, Вэй, — проговорила кайорана, — ты свободна подруга. Я задержусь тут… надолго.

Девушка запустила пальцы в гриву лошади, ткнулась лбом ей в шею. Надо было отпустить Вэйти, отпустить еще одну часть своей свободы. Но и у духа ночной вьюги должна быть своя жизнь, да и свобода! Так будет правильно, она знала, но почему же так больно? Белоснежная грива под ее пальцами струилась точно изысканный шелк.

— Я позову тебя, Вэй, — пообещала она. — Мы же подруги.

Вьюжный дух тряхнула головой и растаяла. Порыв ветра потрепал розовые кусты и деревья в саду — подруга сказала ей: "До свидания".

Кайорана зажмурилась, потом резко распахнула глаза. Одинокая слеза скатилась по левой щеке. На душе было тоскливо… Да и воспоминания не желали оставлять ее в покое. Тут каждое дерево, каждая тропинка была для нее памятна: здесь проходила самая счастливая пора ее детства. Тогда она проводила дни на пролет вместе с матерью, училась контролировать недавно пробудившуюся силу. Это были волшебные дни. А летом, летом приезжала Асира, и вся семья собиралась в поместье. Старшая диар привозила ей подарки, которые Дэра всегда ждала. Жаль, что потом их пути как-то разошлись… и Дэрисса уже не могла сказать, что близка со своей диар.

Девушка прошла в сад. Там, где шуршали листьями яблони и груши, жила особая сила. Когда-то этот сад садила одна из дочерей прародительницы, легендарная Вэалина, первая ветреница среди кайоран. Говорили, что ее душа по-прежнему живет в саду… Порой те, кто не мог обрести душевный покой из-за боли, приходили сюда, ища утешение. И обретали его. Как же ей хотелось, чтобы и ее душа наконец-то избавилась от боли.

Она шла по изумрудной траве в которой кое-где виднелись желтые листья, сброшенные плодовыми деревьями. Кайорана забралась в самую глубь сада, где редко бывали ее родственницы или другие люди и нелюди. Здесь давно, почти с самого начала истории ее расы, рос клен. Огромный, он величественно возвышался над остальным садом. Дэрисса вошла под тень его кроны, прижала пальцы к шершавому стволу и расплакалась. Слезы катились из глаз, пробежав по лицу, срывались в короткий полет. Но здесь она чувствовала себя защищенной и… прощенной. Это особенное место дало Дэре шанс побыть той собой, к которой она привыкла, девушка не чувствовала других дочерей Эйтара.

Слезы закончились, когда на землю опустились редкие сумерки. Дэрисса поблагодарила Клен и отправилась обратно в поместье. На душе у нее стало легче. Появились силы идти дальше. Теперь Дэра не сомневалась, что сможет выдержать предстоящий тан, который она должна была провести в Эйтаре.

Кайорана долго стояла на высоком крыльце, прежде чем решилась войти в дом. Дверь темного резного дерева бесшумно поддалась, стоило лишь немного ее толкнуть. В холле ничего не изменилось: как и восемьдесят лет назад горели свечи в настенных подсвечниках, толстый темный ковер заглушал шаги, пахло яблоками и деревом. Дэра увидела, что из-за закрытых дверей боковой гостиной сочится свет и отправилась туда, надеясь встретится с теткой.

В гостиной горели свечи и камин. Дверь распахнулась бесшумно, и находящиеся в комнате не обратили внимания на ее появление: они были слишком заняты. Высокий незнакомый ей ар-эль рисовал портрет маленькой кайораны. Она сидела на ручке кресла, весело болтая ногами и грызя раннее яблоко. Ее маленькая диар была такой миленькой, что Дэра даже залюбовалась ей.

— Здравствуй, — пропела своим тоненьким, как звон маленького серебряного треугольника, голоском малышка, первой заметив ее. — Ты моя диар, да?