Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

Когда Летиция осмотрелась, у нее от страха едва не подогнулись ноги. Писарь наблюдал за девушкой с ленивым любопытством. Наконец он сделал небрежный жест рукой, приказывая сесть на скамейку, перед судейским столом. Самого алькада не было. Летиция примостилась на скамейке и попыталась сосредоточиться, готовясь к худшему. Будучи клозом, она много чего перевидала за тысячелетия существования в разные телах, но не могла сейчас избавиться от страха. Ведь она чувствовала боль, как любой обычный человек, и боялась ее.

Однако другого выхода у Летиции, в настоящий момент, не оставалось. Она сознательно призналась в преступлении и спровоцировала собственный арест для того, чтобы снять подозрения с Каетано. Тут негромко заскрипела дверь, и появился алькад.

Судья оказался пузатым старичком, добродушным на вид. Летиция вспомнила, что видела его пару раз в трактире в компании с богатыми купцами. Алькад много пил и все время норовил ухватить Летицию за ягодицы, когда она прислуживала гостям за столом. Сейчас алькад строго хмурил брови, изображая важную персону, но Летиция, к удивлению и облегчению, не почувствовала со стороны судьи особой агрессии. Внимательно и даже придирчиво оглядев девушку с ног до головы, тот негромко причмокнул и приступил к допросу. Больше всего алькада интересовали обстоятельства отношений между Летицией и Диего Риверой, а также причины преступления.

Летиция рассказала заранее продуманную версию. Рыдая и заламывая руки, она заявила, что стала жертвой беспрестанных домогательств со стороны хозяина трактира. Она долго отказывала сластолюбцу, который, не успев схоронить жену, тут же полез под юбку молоденькой служанки. Но однажды, подкараулив Летицию в коровнике, Ривера набросился на слабую девушку и взял ее силой. После он стал постоянно насиловать ее, угрожая, что иначе лишит ее места.

— Мне некуда было идти, и некому жаловаться, — плача, рассказывала Летиция. Признаться деду Игнасио она боялась, ибо он был человеком очень строгих нравов. Кроме того, Игнасио дружил с Риверой, и ни за что бы не поверил, что тот способен на такой гнусный поступок. Он скорее бы решил, что Летиция сама соблазнила достопочтимого Диего Риверу, чем поверил словам внучки.

— Но это ведь не так? — хитро прищурившись, поинтересовался алькад. — Ты никого не соблазняла?

— Как можно? — возмутилась Летиция. — Я — честная и непорочная девушка. Я даже и думать не думала, что существуют такие любовные утехи, которыми меня принудил заниматься сеньор Ривера.

— Утехи, говоришь? — протянул алькад и провел кончиком языка по губам. — Утехи… Кстати, по поводу твоего дяди. Ты знаешь, что его вчера поймали на улице?

— Как?? — Летиция изобразила полное изумление. — Что вы такое говорите, сеньор алькад? Мой дядя умер и был похоронен два дня назад.

— В том-то и дело, что был… А нынче вылез из могилы, аки мертвец оживший. Что скажешь?

— Да что ж я скажу-то? — Летиция перекрестилась. — Клянусь Святой Девой Марией, я ничего не знаю. Вчера вечером я уже здесь в подвале сидела.

Судья задумался.

— Это верно… А ты раньше за Игнасио ничего не замечала? Ну, что-нибудь этакого…

— Да чего же за ним замечать? Обычный человек, как все. Правда…

— Ну-ну, — оживился алькад.

— Была у него одна странность. Иногда он очень крепко засыпал. Так, что разбудить было невозможно. И спал долго, по двое суток. Как мертвый спал, истинный крест.

— Как мертвый, говоришь? Интересно.

Алькад посмотрел на писца:

— Записал? Про мертвый сон?

Тот мотнул головой.

— Интересно… Впрочем, этим делом должна была заняться святая инквизиция. Да не успела. Твой дядя нынешней ночью снова умер. На глазах у монахов-францисканцев. Они его и захоронили обратно… Чудны дела твои, Господи. И хорошо, что он снова умер. А не то, пришлось бы тебе за дядю ответ держать перед инквизиторами.

Алькад многозначительно посмотрел мимо плеча Летиции на дыбу.

— Может, и впрямь, передать тебя в Святую палату? Пусть снимут с тебя допрос по всей строгости.

Летиция побледнела, сложив руки на груди, умоляюще посмотрела на судью:

— В чем же я перед Святой палатой провинилась? Никогда я против Господа нашего, Иисуса Христа, ничего дурного не замышляла. Клянусь, как на исповеди… В чем виновна, так в убийстве Диего Риверы, а больше ни в чем. Судите меня, сеньор алькад, по справедливости. Всецело доверяюсь вашей милости.

Алькад с напыщенным видом помолчал. В который раз пристально оглядел, словно ощупал, Летицию, задержав масленый взгляд на ее высокой груди.