Eldar Morgot - Звезда Даугрема

…Удар был таким сильным, что Зезва едва не покатился по мерзлой земле. Поднялся с трудом, взглянул исподлобья на вооруженного кнутом рощевика. Душевник оскалил желтые зубы, размахнулся. Зезва вскрикнул, упал на колени. Стиснув зубы, долго боролся с дикой болью и черными кругами перед глазами.

— Вставай, мзумская сволочь! — прошипел надсмотрщик, поднимая кнут. — Ну?!

Курчавый снег сказочно крутился в морозном воздухе. Монастырский дворик с его арками, аккуратно подстриженными елями и статуями походил на волшебную картинку из детской книжки. Но звон оружия, запах пота и крови превращали сказку в жестокую правду. Зезва медленно поднялся. Душевник, лениво вертя кнутом, коротко приказал:

— Собирай.

Зезва сглотнул. Повернулся, и тут же встретился взглядом с джуджей с заплывшим глазом и разбитыми губами. Карл ухитрился растянуть изуродованные губы в неком подобии улыбки. Щелкнул кнутом рощевик. Зезва и джуджа подошли к первому трупу — богатырского сложения человеку, который лежал, раскинув руки, словно хотел обнять небо.

— Эге, — протянул надсмотрщик, — надо же, не все мзумцы бежали как зайцы! Ишь ты, клянусь Рощей… Ну, чего стали, дерьмо дэвово?!

Человек и джуджа подняли тело и понесли в дальней стене, где под аркой стояла телега с покосившимися бортами. Взвалили мертвеца на телегу. Мороз превратил мертвую плоть в подобие деревяшек, сухой стук тела о доски был похож на трескотню сухих дров в камине. С другой стороны донеслась возня и очередной сухой треск: еще двое пленных бросили в телегу труп, в этот раз солдата — джуджу.

Они убирали мертвецов долго. На стенах, двориках, лестницах и коридорах- везде, где еще недавно кипел яростный бой. Только своих. Душевники и ыги давно забрали собственных павших. Теперь же победители согнали для страшной работы тех немногих из защитников монастыря, кто попал в плен и мог держаться на ногах. Зезва таскал тела еще недавно живых людей и джуджей, узнавал многих из них. Но лицо Ныряльщика не выражало ничего. И даже помогавший ему карл с разбитыми губами удивлялся невозмутимости человека. Джуджа не знал, что небритый мрачный человек едва сдерживается, чтобы не броситься на мечи скучающих часовых…

— Зезва по прозвищу Ныряльщик!

Зезва поднял голову. Через дворик, осторожно обходя неубранные трупы, к нему шли две фигуры в черном и накинутых на головы капюшоны. Зезва глубоко вздохнул.

— Нам не хотели говорить, где ты, — тихо проговорил один из незнакомцев. Его голос звучал глухо, словно наброшенный капюшон мешал ему нормально разговаривать. Второй человек в капюшоне издал странный, шипящий звук, и Зезва невольно сделал шаг назад.

— Эй, вы там! — к ним вразвалку подошел надсмотрщик, подозрительно рассматривая странную парочку. — Чего надо? Этот мзумский бурдюк с дерьмом еще не отработал свое.

— У нас разрешение забрать пленного, о, достойный воин, — терпеливый голос второго человека в капюшоне заставил Зезву вздрогнуть. Он узнал этот голос. Черные Пещеры.

Часовой хотел было разразиться ругательствами и уже раскрыл было рот, но что-то заставило его умолкнуть и застыть на месте под взглядом человека в капюшоне, того, что был пониже ростом. Вскоре Зезва уже шагал в сторону ворот. Незнакомцы шли рядом. Снег усилился, налетел ветер. Протарахтела телега, которой управлял одноглазый джуджа. Карл проводил Зезву долгим взглядом и пришпорил старую кобылу. Два лучника — ыга, что стояли неподалеку, не сводили с него глаз.

Со стен донеслись хохот и звон разбившейся посуды: веселье продолжалось. Зезва по прозвищу Ныряльщик шел вперед, застывшим взглядом смотря вперед, но ничего не видел. События последних дней пронеслись в его голове стремительной горной рекой. Мороз стал еще сильнее…

Они пришли на рассвете. Исподтишка, подло, как презренные человеки. Выждали, пока мужчины и подростки уйдут в лес, на Большую Охоту.