Алексадр Золотая Грива 2

- Неплохо поучили моих слуг, избавили от дураков и слабаков, остались умные, - кивнул в темноту Канава, где прячутся остатки войска. - А теперь я с вами побеседую!

Жуткая пасть распахивается, из чёрной глотки вырывается струя остро пахнущей жижи, расцветающая на конце дымным пламенем. Языки огня тянутся к людям. Александр мгновенно уходит в сторону кувырком. Получилось неуклюже; мешает толстый слой трупов. Но уйти от огня удалось. Вскакивает на ноги, видит такое, что расскажи кто раньше – не поверил бы: темно-красный столб огня и дыма тянется через зал от пасти чудовища и упирается прямо в лицо священника, но человек не горит! Огонь обходит сторонами и бессильно гаснет за спиной. Пламя вырывается из пасти чудовища ещё несколько секунд, гаснет. Монстр стоит, тяжело дыша разинутым ртом, из горла вырывается хрип. В немигающих глазах удивление пополам со страхом. Не теряя ни секунды, Александр хватает полуживую летучую тварь, что ползает под ногами, пытаясь спастись от страшного человека. Железные пальцы сжимают в комок переломанные крылья, трёхпалые руки слабо трепыхаются, раздаётся придушенный писк. Бросок, изуродованное тело влетает прямо в пасть чудовищу. Монстр давится, глаза лезут на узенький лобик, лапы безуспешно скребут по челюсти, но тварь застревает на клыках. Вдобавок она начинает бешено трепыхаться, ещё больше ухудшая положение. Александр прыгает навстречу, едва не падая в склизкую дрянь. Изо всей силы бьёт остриём в бок чудовища. Лезвие входит на вершок, в руку отдаёт так, словно в бревно ткнул. С трудом выдёргивает, бьёт ещё и ещё. С другой стороны появляется священник, сверкает топор, трещат рвущиеся сухожилия на ноге чудовища. Отец Анатолий рубит колено монстра, как сухое дерево. Канава валится на спину, задыхаясь от боли и нехватки воздуха – ему никак не удаётся достать существо, что застряло в глотке.

Александр перехватывает меч обеими руками, вонзает в брюхо чудовища, как простой кол и проворачивает туда-сюда. От дикой боли монстр содрогается, из глотки вырывается вопль, летят клочья мяса, крыльев, пробкой вылетает изжёванное тело летучей твари. Взмах когтистой лапы и оба человека летят в темноту. Убились бы, но как раз в этом месте, на счастье, сгрудились оставшиеся в живых слуги Канавы. Два тяжёлых тела, в железе, сметают нечисть в кучку, давят в кисель. Александр крепко треснулся затылком об угол сундука, аж искры из глаз посыпались, в голове помутилось. Священник сразу вскакивает на ноги, а он с трудом поднимается, упираясь руками в крышку сундука. Тяжело дыша, монстр встает. Глаза горят огнём бешенства, когтистые пальцы правой руки давят спинку трона так, что опилки сыпятся мелким дождиком, левая скребёт стену и камешки с сухим треском летят во всё стороны. Рогатая морда наклоняется, челюсти сухо щёлкают сотней длинных клыков. Чудище делает шаг, другой, изуродованная топором священника нога подламывается. С глухим стоном Канава падает на бок, прямо на заплечный мешок, оставленный отцом Анатолием. Под холстиной едва слышно хрустит, в тяжёлом, пахнущем кровью и внутренностями, воздухе появляется новый, странно знакомый, запах.

- Факел! – хрипит священник, не отрывая взгляда от чудовища. - Факел быстрее мне!

Для чего священнику факел Александр не понял, но послушно срывает со стены горящую палку. Отец Анатолий не глядя хватает, факел летит к ногам чудовища, описывая дымный полукруг. Падает, по инерции катится, замирает точно на смятой холстине. Канава непонимающе смотрит, презрительно хмыкает. В ту же секунду из земли вырастает огненное облако, поглощая его с головой. Столб пламени тянется вверх, освещая конусообразный потолок. В ярком свете хорошо видны странные картины, барельефы и чёрные дыры, из которых вылезла крылатая нечисть. Объятое пламенем чудовище дико ревёт, мечется по залу, натыкаясь на стены, сундуки. Трон разлетается в щепки от мощного удара рогатой головой, горящая фигура падает, снова вскакивает, валится, споткнувшись о сундук. Крышка с треском отлетает, ящик рассыпается, словно карточный домик. Куча золота разливается громадной жёлтой лужей. Опять звук удара, треск и новое золотое озеро появляется в пещере.

Священник и Александр отходят подальше. В воздухе гадостно воняет палёным, удушливый дым заползает в лёгкие. Отец Анатолий зажимает рот обрывком рясы, Александр закрывает лицо волосами.

- Я думал, мешок пуст, - крикнул он, заглушая треск и вопли, - почему сразу не забрал?