Алан Фостер: До последней точки

Русский текст книги приведен по антологии «Молния», выпущенной издательством «Авенис» СПб, 1993, 540 стр., твердый переплет. Роман Алана Дина Фостера напечатан на страницах 353 — 536 данного издания, переводчик романа не указан. На русском роман «До последней точки» также был опубликован в серии фантастической литературыпод названием «Путешествие в сторону бездны» издательством «Символика», Москва, 1997, 464 стр., твердый переплет, без сведений о переводчике (обложка ниже). В сети либо в продаже через лицензионные магазины роман отсутствует. Данная электронная книга предоставлена по межбиблиотечному обмену исключительно для личного чтения, не для продажи.

До последней точки (To the Vanishing Point)

Машина неслась по автостраде, по обеим сторонам ее расстилалась пустыня. Скорость достигла семидесяти миль в час. При этой скорости цвета, обычно четкие и ясные, как бы сливаются друг с другом наподобие цветов на таблице старого телевизора. Четко обозначенные предметы растекаются так, что их становится невозможно узнать. Ландшафт теряет реальные очертания. В пустыне не на чем сфокусировать внимание. Те существа, которые не прячутся днем, мирно дремлют на солнцепеке. Большую часть года растения одеты в какую-то тусклую зелень, которая, кажется, придумана специально для этих мест. Ничто не движется, кроме истомленного, тяжелого воздуха, который волнами поднимается с раскаленного бетонного покрытия перед вами.

Летом, когда ртутный столбик термометра поднимается выше 40 градусов, прекращается всякая жизнь. Живые существа пустыни припадают к земле. Как только вы выезжаете за пределы Барстоу, двигаясь на восток, цивилизация исчезает на сотни миль вокруг за исключением одной крошечной точки, называемой Бейкер. Если ориентироваться по карте, то она вам напомнит, что вы еще в США, но если бы не лента бетона, известная под названием «Автострада-40», то вы с таким же успехом могли бы пересекать и Гоби, или Сахару, или Намиб. Собратья по Пустоте. Части великой Юго-западной пустыни так же мертвы, как и арабская Раб-аль-Хави. Если что-то и поражает, так это отсутствие черных красок. Все вокруг светлое или белое. В Могейве черный цвет — это цвет дураков, а иногда мертвецов. Иные путешественники убеждены, что XX век обеспечил их иммунитетом к стрессам в пустыне. Они пренебрежительно относятся к воде. Это транзитные визитеры, которые погибают от обезвоживания, несмотря на наблюдения с воздуха, термосы, кондиционеры и радио Си-Би.

Какой бы унылой не казалась пустыня, бездумных и беззаботных она убивает безжалостно, как позолоченный клинок Толедо. Равнодушные не составляют исключения.

Сондерберги не думали о смерти, хотя с тех пор как они покинули Лос-Анджелес, у Френка иногда мелькала мысль покончить с собой, но это бывало в те минуты, когда он становился чересчур чувствительным. Это была его вина и он это прекрасно сознавал. Обычно они летели в Лас-Вегас самолетом, но на сей раз он решил изменить традиции. Среди прочих вещей, которые вдохновили его на это путешествие, был тот факт, что Венди стала уже достаточно взрослой, чтобы оценить красоту не тронутой человеком природы. И то, что у нее не было ни малейшего желания ехать сюда, была не его вина.

Когда он вытягивался слегка в своем кресле, он мог видеть ее в зеркале. Шестнадцатилетняя и хорошенькая, она пыталась устроиться поудобнее на заднем сиденье. Ее голова болталась из стороны в сторону, глаза были закрыты, вся она поддалась какому-то внутреннему наваждению и двигалась как наэлектризованная в такт ритму, который сообщался ей через тоненькие провода наушников. Название группы, которую она слушала, невозможно было выговорить. Хотя Френк никогда бы не признался в этом своим одногодкам, он не считал музыкальные вкусы своей дочери такими уж плохими. Во всяком случае, ее любимые группы были ненамного хуже тех, которыми он восхищался в свое время: кое-что было хорошо, кое-что отвратительно. Венди сняла наушники, чтобы принять ванну и поспать, хотя в последнем он не был уверен. Очаровательные виды проплывали мимо их дома на колесах. Единственный раз дочь открыла глаза, чтобы поменять кассету. Даже когда она сделала паузу между концертами, было трудно заставить ее обратить внимание на красоту, мимо которой они проезжали.