Танит Ли - Пиратика

— А откуда нам знать, когда море снова накроет этот берег? — с тревогой спросил Вускери.

— Мы и не знаем. Приливы здесь необычные — это всем известно. Человек, который знает об этом, не станет зарывать сокровище ни на берегу, ни на том холме.

— Тогда где же…

— Над обрывом, джентльмены, над обрывом! Где же еще?!

— Но, капитан… Там же отвесная скала! Как вскарабкаться по ней без веревок?

— Попробуем выяснить.

— Питер!

Соленый Питер в нетерпении мерил шагами палубу. Услышав доносящийся из твиндека голос Феликса, он открыл люк и заглянул в душную темноту.

— Что?

— Будь добр, развяжи меня.

— Не могу.

— Питер, меня нечего бояться. Летать я не умею, плавать тоже. Даю слово чести, что я ничего не предприму. Но здесь я задыхаюсь.

— Не могу, — повторил Питер. — Прости, но я тебя не развяжу. Она с меня шкуру спустит.

— Кто? Артия?! Да Артия тебя и пальцем не тронет…

Питер ничего не ответил, поднялся обратно на палубу и захлопнул за собой люк.

Феликс вздохнул и вернулся к своему прежнему занятию: принялся перепиливать веревку маленьким кухонным ножичком, найденным вчера на палубе.

Дорога по лесистому острову, растянувшаяся примерно на полмили, поначалу казалась очень увлекательной.

— Смотрите! Смотрите! Драгоценные камни!

Разведя руками заросли орхидей, они вгляделись в землю, устланную перистыми листьями папоротника.

— Это цветы.

— Да нет же, бестомиш! Смотри — сапфир, громадный, как мой глаз!

Это и вправду был сапфир.

Артия уже давно поняла, что не умеет отличить настоящий камень от подделки.

— А это не стекло? — осторожно спросила она.

— Ничего подобного! Самый что ни на есть настоящий!

Сначала они взяли этот сапфир. По пиратскому закону, любая добыча честно делилась на всех — две доли капитану, по одной всем остальным членам команды.

Но потом они нашли шесть мерцающих опалов, потом семь кроваво-красных гранатов. Чуть дальше, прямо посредине еще не зажившей, выжженной морем тропинки, сверкала пригоршня серебряных монет, а среди голых древесных корней, вперемешку с рыбьими костями и обломками раковин, блестело позеленевшее от воды золото.

— Да тут лежит целое состояние!

— Подумать только, — пробормотал Эйри. — Какое же колоссальное богатство они тут закопали, если позволили себе разбросать по земле все эти камушки!

— Что бы они там ни закопали, это их приношения Судьбе, — проворчал Эбад. — Оставьте их, ребята, пусть лежат. Эти вещицы приносят несчастье. Даже море их не тронуло..

И они угрюмо высыпали набранные сокровища обратно на землю, в кучу грязи и поломанных раковин. Пираты, как и актеры, — народ суеверный.

Когда они с пустыми руками вышли из леса, солнце обрушило на них свой яростный огненный кулак.

Перед ними высился обрыв, изрезанный трещинами, но абсолютно неприступный.

— Всё, пришли!

— Должен быть какой-то путь наверх, — упорствовала Артия.

— Десять миль вверх, так говорил попугай. Похоже на то. Даже будь у нас веревка — тут и уцепиться-то не за что, ни одного выступа.

Артия достала карту и расстелила ее на земле. Все уселись на корточки и — в который уже раз! — принялись разгадывать зашифрованный в ней ребус.

Солнце обрушивало свои палящие лучи — на них, на обожженный край карты, на неприступный обрыв… И на неразгаданный шифр из таинственных букв — всех этих «О» и «Т», «Н» и «R» и «Y»…

— Тысяча гремучих уховерток! Птицы возвращаются… Все испуганно подняли головы.

Точно многокрасочное, стрекочущее облако, подгоняемое мириадами хлопающих крыльев, из солнечного марева низверглись попугаи.

Подлетев, они наполнили воздух не только перьями и прочей ерундой, но и… речью. Каждый попугай выкрикивал слова — неразборчивые, бессмысленные — на ангелийском, франкоспанском (Артия отчетливо это расслышала) и даже на латынице — языке древнего мира, а также на других наречиях, которые она никогда в жизни не слышала. В невнятице пронзительных криков одни голоса звучали почти совсем по-человечески, другие скатывались в скрипучий визг.

Команда «Незваного гостя» тоже обратила внимание на эту разноголосицу:

— Гречанский!

— Африканийский! Этот диалект мне знаком!

— Катайский, северное наречие. Говорить на нём не умею, но слыхал, как другие говорили…

— Хенди, язык из Индеи.

Попугаи расселись на деревьях. Их было намного больше двух сотен. Все они сидели на коротких крепких ногах, обрамленных штанишками из перьев, плотно сложив крылья или расставив их в стороны, и горячо кивали в такт своим крикам. Моргали жемчужные глаза. Щелкали клювы, трепетали черные язычки.