Эрик Ластбадер - Кольцо Пяти Драконов

Бартта долго смотрела на нее. Риана видела борьбу в ее взгляде. Потом Бартта резко схватила челюсти Рианы, заставила ее открыть рот. Ввела туда флейту и сошла с покрытого резьбой постамента.

— Теперь уже поздно. Слишком поздно для знамений, слишком поздно для чудес, слишком поздно для веры. — С застывшим лицом она отпустила кожаный ремень на один оборот.

Риана начала давиться, когда флейта коснулась задней стенки горла.

— Ты скажешь, Риана. Все, что я хочу знать.

Бартта еще отпустила кожаный ремень — на этот раз на два оборота, и флейта скользнула ниже.

Как ни старалась Риана контролировать себя, она закричала.

— Ты что, уходишь? — взревел Веннн Стогггул. — Ты же только пришел.

— Прошу прощения. — Курган встал из-за стола. — У меня назначена встреча.

— В такой поздний час? — Регент поморщился. — Где? С кем?

— Поручение звезд-адмирала.

Они находились в личных покоях регента; на низком хроностальном столе между ними все еще стоял обед, поданный несколько часов назад. Редчайшие лакомства были доступны только регентам, решившим выказать свою исключительную власть.

— Слышишь, Малистра? Поручение звезд-адмирала!.. Если бы я не знал сына так хорошо, я бы поверил, что он действительно нашел свое призвание. — Регент хмыкнул. —

Хотя... Допускаю, что в выполнении приказов Киннния Морки есть своя выгода. Доходы, о каких простой баскир мог бы только мечтать. Я прав, Курган?

— Как скажешь, отец. Тебе лучше знать.

— Что случилось? — Веннн Стогггул наклонился вперед, оттолкнув блюдо с тушеным мясом снежной рыси. — Весь вечер ты ведешь себя как почтительный сын.

— Ничего не случилось.

Регент откинулся на спинку стула.

— Правда? Тогда приходится заключить, что ты либо болен, либо спятил.

Курган с улыбкой повернулся к Малистре:

— Вы находите свою жизнь во дворце удовлетворительной, сударыня?

— Н'Лууура, тебе-то что за дело? — рявкнул Веннн Стогггул.

Малистра улыбнулась в ответ:

— Совершенно удовлетворительной, Курган Стогггул. Спасибо, что спросил.

— Нет смысла быть с ним вежливой, — кисло сказал регент. — Сейчас он кажется жутко покладистым, но никогда не угадаешь, когда он взбрыкнет.

— Это все в прошлом, отец. — Курган, совершенно спокойный, стоял у двери. — Я был незрелым. Диким, неуправляемым. Признаю. Не наказывай меня за старые грехи, в которых я уже покаялся.

— Слова! — Веннн Стогггул махнул рукой. — Значение имеют только поступки, сын мой. Ничего, я еще сделаю из тебя порядочного в'орнна.

Чтобы прочистить ноздри от мерзкой вони выставляемой напоказ власти отца, Курган решил пойти на калллистот и по дороге выкурил двадцать миллиграмм лааги. Лаага считалась вне закона, но Кургану было наплевать. Лаага гораздо дешевле саламуууна и, что важнее, легкодоступна в глухих закоулках города. Выращиваемую на южном континенте лаагу привозили контрабандой саракконы — вместе с законным импортом.

Курган задумчиво курил, шагая по темным улицам Аксис Тэра, и прикидывал, кто из знакомых в Гавани мог сдать его Кинннию Морке. Если подумать, список охватывал практически всех. Придется поразмыслить. Однако он еще не решил, стоит ли беспокоиться из-за того, что Морка знает о его пристрастии к лааге.

Глубоко вдохнув густой сладкий дым, Курган грубо хохотнул. “Ну и Н'Лууура с ними!” Еще один секрет, которым он не поделился с Анионом. Аннон пришел бы в ужас, расскажи ему Курган, что он курит. И, конечно, отказался бы от рискованных вылазок в ночную кутерьму Гавани. Все новые различия появлялись, как трещины, между бывшими лучшими друзьями. Различия, в которые отец старался сразу же ткнуть его носом.

Серьезно обдумав слова Старого В'орнна, Курган принял приглашение отца на обед, чтобы постараться восстановить испорченные отношения. Многие годы унижать сына было одним из любимых развлечений Веннна Стогггула. Ожесточенный старый в'орнн. Ненависть к Ашерам ела его заживо, наполняла каждое принятое им решение, каждый взятый на себя риск, каждый аспект жизни.