Марк Лахлан - Хранитель волков

Волк кормился, отрывая от тела ведьмы куски мяса и жадно глотая их. Затем он задрожал, закашлялся, содрогнулся и наконец лег.

Адисла подняла Лунный клинок.

Волк посмотрел на нее и заговорил:

— Не надо. Я не смогу совладать со своим телом, если ты это сделаешь.

Адисла подняла оружие над головой. Она удерживала меч неловко и с трудом. Фейлег ударил зверя изо всех сил и, хотя сумел ранить, все-таки не убил. У нее нет шансов.

— Я готова к смерти, — сказала она.

— Смерти не будет, — проговорил зверь.

Его голос был низким и грубым, человеческие слова с трудом выходили из волчьей пасти.

— Это ты, Вали?

— После смерти ведьмы мой разум вырвался из кровавого болота. Это снова я.

— Ты самое кошмарное из чудес, — сказала она.

— Я одержим, но теперь этому положен конец. Есть ведь чародеи. Мы найдем их. Я смогу вернуться.

— Какой ценой? Скольких ты убил, любовь моя?

— Больше я не хочу убивать.

— Убивает волк, Вали.

— Нет, Адисла, нет.

— Я видела правду. Фейлег был твоим братом, и ты убил брата.

Огромный зверь повесил голову.

— Его убил волк.

— Ты враг богов. Я видела. В этом цель твоей жизни.

— Я снова стану собой, Адисла.

Адисла покачала головой, слезы оставляли на ее испачканном лице светлые дорожки.

— Только я никогда не стану прежней. Мы любили, нарушая запреты, и мы разгневали богов. Я хочу уйти от тебя, Вали. Я хочу умереть.

— Если ты умрешь, моя любовь так сильна, что призовет тебя обратно из чертогов мертвых.

— Я снова буду жить, Вали. Когда бог умер, в меня вошло магическое знание, я уверена, что оно сулит перерождение. Но жить снова я буду без тебя. Тебя ненавидит мертвый бог.

— Ему без меня никак, я видел это на поле битвы. Я нужен ему, чтобы свершилась его судьба. Я его враг, но и помощник.

— Я не хочу участвовать во всем этом, Вали.

У Адислы за спиной раздался шорох, но она не стала оборачиваться, чтобы узнать его причину.

Волк склонился перед Адислой.

— Я люблю тебя, — проговорил он.

— Тогда забудь меня. — Она подняла Лунный клинок и шагнула к нему, чтобы ударить.

Вали чувствовал, что дрожит всем телом. Он знал, что обязательно ответит на угрозу, однако всеми силами сопротивлялся желанию наброситься на девушку. Теперь он понимал, кто он такой — убийца бога, возрождающийся из поколения в поколение, чтобы выслеживать Одина во всех его воплощениях. Разве в нем есть место для любви? Разве для него самого оставили место эти безграничные магические силы, заявляющие на него свои права? Он хочет ее, но он ее убьет, если она попытается напасть. Как и во всем остальном в этой жизни, у него и здесь не было выбора — волк сторицей отплатит злобой за злобу.

Меч ярко блестел у Адислы в руке, и волк зарычал. Он попытался выразить мысль словами.

— Это еще не конец. Мы будем жить снова, я не успокоюсь, пока не найду тебя, и ты поймешь, что любишь меня, как поняла однажды. — Слова не получились, прозвучал лишь кровожадный волчий рык.

Адисла закрыла глаза и ударила, но удара тоже не получилось. У нее за спиной возник Аудун, он вынул меч из ее руки, закрыл девушку своим телом, в то же время отталкивая ее назад.

Вали подобрался. Он смотрел на Адислу, понимая, что все его мечты сокрушили челюсти волка. Их с Адислой разлучили, и он больше не видел причины жить. Он был заперт в бессмертном теле один на один со своим вечным несчастьем, привязанный не к женщине, которую так любит, а к кровожадному безумному богу.

Вали видел страшный меч в руках отца, ощущал все еще кровоточащую рану в боку, хотя все остальные раны уже заросли. Норны, подумал он, больше не прядут его нить, и лишь от него зависит, возьмутся ли они за прялку снова.

Ему хотелось, чтобы все это исчезло, стало так, как было раньше. Для него Адисла до сих пор была девочкой на берегу фьорда, которая лежала рядом с ним в траве под сияющим солнцем. Но теперь это был всего лишь сон, он зашел слишком далеко, чтобы этот сон снова стал явью.

Волк поднял глаза на воина. Аудун тоже посмотрел ему в глаза.

Наконец-то Вали сумел выговорить слово:

— Смерть?

— Смерть, — сказал Аудун.

Лунный клинок засиял в свете лампы, волчьи глаза и зубы сверкнули в темноте.

Когда все было кончено, меч упал на камни, а волк застыл.

Адисла подошла ближе, чтобы взглянуть на тела, сама она вся дрожала, разум онемел. Над Фейлегом склонилась, гладя его по голове, странная женщина с изуродованным лицом. Адисла остановилась рядом с ней и посмотрела на Фейлега. Его голубые глаза были открыты и устремлены в пустоту. В боку зияла страшная рана — волк вырвал из него кусок плоти. Тело еще не остыло, но он не дышал, и Адисла знала, что он мертв.