Наталья Игнатова - Дева и Змей

— Река пересохла, — сообщил Курт, — детишки купались, а она раз — и высохла. Причем, ни рыбы, ни раков. Дно сухое, потрескавшееся, как будто всегда так было.

— Да? — странным тоном произнес Вильгельм, глядя на разверзшиеся небесные хляби.

Курт приехал в гостиницу минут десять назад. Жарко было, как в печке, и листья деревьев на глазах умирали, скручивались желтыми трубочками, сухо осыпаясь на твердую землю. Солнце за какой-нибудь час сожгло траву, но пощадило посевы на полях. И раньше, чем Курт успел осознать это, хлынул дождь.

— Что интересно, — прокомментировал капитан, не глядя на Курта, — карниз до сих пор сухой. И надворные постройки.

Фон Нарбэ ненавязчиво намекал, что желал бы объяснений хотя бы этому факту, раз уж объяснить остальные странности Гюнхельд не в силах.

— Думаю, стены надлежащим образом освящены, — неуверенно предположил Курт. — Честное слово, Вильгельм, больше ничего в голову не приходит. Ясно же, что это не просто дождь!

— Град, — хмыкнул Вильгельм. — Уже град.

Да, это был град. И какой! Не будь дело в Ауфбе, или найдись тут хоть один сторонний наблюдатель, уже завтра о невиданном безумии стихий писали бы все газеты. Льдинки, размером с куриное яйцо, остро заточенные, тяжелые, били по дороге, оставляя в асфальте заметные вмятины. С треском рухнула не выдержавшая ударов деревянная изгородь.

— В такую погоду, только дурак свернет с шоссе.

— На дураков и рассчитано, — объяснил капитан, — если, конечно, этот аттракцион для того, чтобы заманивать приезжих, а не акт отмщения со стороны нашего спасителя. Полиция, правда, насколько я могу видеть, не наблюдает никаких странностей… Может быть, увидеть проселок могут только особенные люди? Экстрасенсы какие-нибудь? Ты веришь в экстрасенсов?

— Мне выбирать не приходится, — ответил Курт, снова выглядывая в окно, — могу поспорить, что и ты веришь.

— С некоторых пор.

А повидать Элис так и не удалось. Проводив Драхена и потребовав, чтобы тот никогда больше не переступал границ его сада (чувствовал он себя при этом крайне неловко, что, кажется, позабавило Змея), Курт дождался окончания вечерней службы и пошел прямиком к дяде Вильяму. Извинился, что заставили беспокоиться, объяснил, что Элис ничего не грозит — перестраховались, бывает.

Пастор резонно заметил, что в подобных ситуациях лучше переоценить опасность, и что сам он, зная исконного врага несколько дольше, чем Курт, считает, что мисс Ластхоп не будет в безопасности, по меньшей мере, до восхода полной луны. Впрочем, решать, конечно, ей самой, но сейчас Элис приняла успокоительное лекарство и спит. Лучше ее, наверное, не беспокоить.

А потом прибежали дети, рассказали о высохшей реке, и стало не до девушек.

Может, Вильгельм прав, и Змей действительно решил отомстить? Уж что-что, а врать-то он наверняка умеет так, что не придерешься. Все-таки — тезка дьявола.

Рассказывать капитану о цели визита Драхена Курт не стал. Ему о многом следовало подумать, прежде чем рассказывать о неожиданном предложении. У Вильгельма, в свою очередь, достало такта не задавать лишних вопросов. Он принял к сведению информацию о том, что живая Элис представляет для Змея большую ценность, чем мертвая, и поинтересовался лишь, есть ли у Курта тому доказательства? Кроме слов самого Драхена?

Доказательств не было. Только интуиция, но Курт умел доверять интуиции. Атмосфера, в которой проходил разговор, боль в глубине черных глаз — боль любви, не ставшей ненавистью. Змей был честен. Что он имел в виду, когда сказал, что от жизни Элис многое зависит? Было это иносказанием? Или ясновидящий Сын Дракона заглянул в будущее единственной наследницы финансового магната? Сколько вопросов следовало задать, а Курта хватило лишь на то, чтобы невразумительно удивляться.

Фрау Цовель постучалась в комнату и уточнила: подавать господам ужин наверх, или они спустятся в обеденный зал?

Курту совершенно не хотелось встречаться с почтительными горожанами, к этому часу заполнявшими ресторанчик внизу. Тем более, в присутствии Вильгельма. Уж этот не преминет отпустить какое-нибудь язвительное замечание по поводу комсомольца на феодальной должности. Что он понимает вообще? Мало ли какие задачи может поставить перед комсомолом партия? В конкретной ситуации, правда, партия совершенно ни при чем.

— Мы спустимся, — ответил Вильгельм раньше, чем Курт принял решение.

В общем, правильно, некрасиво заставлять пожилую женщину подниматься на второй этаж с тяжелыми подносами.