Творцы судьбы

- Исчез?

- Рассыпался.

- Понятно.

- А мне нет.

- Ну еще бы. Тебе как, рассказать что было, или просто сказать, где сокровища лежат?

- К темным богам сокровища. Расскажите, что было! Почему один из первых последовавших за богиней назвал Ее паладина предателем?

- Ну, слушай.

История оказалась длинной, я заказал у трактирщика ужин, сбегал еще раз к холодильнику за тарелкой нарезки, включил запись и старался не пропустить ни слова.

Служили в Адарском храме три друга-воина - Лис, Волк и Филин. Служили честно, насколько это получалось у молодых, полных сил и азарта парней. Дрались со злом, иногда даже со Злом, пару раз воевали местных феодалов, решивших перейти на сторону все того же зла. Лис шлялся по лесам, Волк все свободное время махал острым железом, Филин предпочитал библиотеки. Карьера потихоньку двигалась, уже недалеко было заветное звание паладина храма. Но тут Филин нашел странную запись в старой хронике и поведал о ней друзьям. Тем показалось занятным помочь горе-историку, и они начали выяснять подробности. Довыяснялись.

В храме, как оказалось, был старый, многовековой, тщательно скрываемый раскол. Богиня давала силу своим воинам щедро, но некоторым хотелось побольше, а обязанностей - поменьше. Такие 'лентяи' начали собирать вещи, которые носили воины армии Темной Госпожи еще когда ее ученица не была богиней. Синие доспехи, напитанные 'силой души', а не 'силой божества', ведь вторая имеет высокие требования по применению, а первая это просто сила, доступная любому. Пришедшее Время Тьмы заставило сплотиться обе фракции ради выживания, но раскол остался.

Три друга влезли в самую сердцевину этой незаживающей старой раны, воскресив старый спор.

Лиса и Филина выкинули на улицу, отлучив от силы богини. Для тех, кто привык жить как воин храма, думать и поступать как они, это было едва ли не страшнее смерти. Волка понизили в должности, наверное он поэтому так странно поглядывал, когда я его сержантом называл, он же раньше был полноценным "воином храма", как раз сержантское звание.

Бумаги, в которых говорилось о расколе, были уничтожены. Филин сохранил только карту места, где от рук первых храмовников пал один из полководцев, что шел за Амалой, сохранив ей верность как своей госпоже, но не как богине. И были основания полагать, что в могиле с ним лежит что-то, что поможет активнее качать из моей божественной покровительницы ту часть силы, что не требует ограничений по вере, репутации или вообще принадлежности к светлому лагерю. Почему трое друзей остались живы Филин не знал, но полагал, что это из-за призыва 'светлых пришельцев', который начался как раз вскоре после их изгнания.

- Вот такая история, воин. Хочешь, карту тебе отдам? Мне она не нужна. Наигрался.

Я посмотрел в круглые, серо-желтые глаза бывшего храмовника.

- Это как-то слишком просто. Иди вон туда, вот карта, чтоб не заблудился, там убей плохого парня, отнеси вещичку в храм и все счастливы. Как в глупой детской книге.

- А ты что хотел, воин? Совершить массу немыслимых подвигов и погибнуть геройской смертью? Ну так не неси ничего в храм, сам используй.

- Почему туда никто за эти века не пробился?

- Вы, пришельцы, называете такие места 'туманка'.

- И туда могут пройти только наши?

- Да.

- Почему было не нанять группу? Наверняка нашлись бы желающие?

- Почему? Потому что последние сто лет борьба синих с белыми сходила на нет. Синие дрались, белые лечили и молились. И тут пришли вы, светлые. Как бы светлые.

- И равновесие рухнуло?

- И равновесие рухнуло.

- Мы отодвинули Тьму на месяцы пути от старой границы.

- И теперь там, где раньше всех объединял общий враг, появился повод задуматься о том, кто правильнее молится богине.

- А спросить Ее?

Круглоглазый улыбнулся, чуть печально.

- Она дает нам силу. Она принимает наши жертвы. Но Она не отвечает на наши вопросы. Мы воинство Ее, но мы даже не знаем, к какой цели она идет.

Я помолчал, болтая в чашке остатки компота.

- Ни в одном из миров боги не отвечают. Может, их нет?

- Может. Но я слишком устал задумываться над этим. Вот карта.

- С ней ты найдешь то место. Останки генерала все еще должны быть там, и на его груди дарованный Исцеляющей амулет, знак ее благоволения, несущий отсветы силы той воительницы, что пошла за своей приемной матерью в бой против половины мира. Береги эту карту, из-за нее немало судеб разбилось вдребезги.